Китайская роза
Шрифт:
Уданские горы
Эта история началась в непроходимых районах Уданских гор. Редкий человек мог посетить эти величественные, роскошные и богатые буйной природой места. Склоны гор и скал были сплошь покрыты дремучими и непроходимыми лесами, среди которых вились небольшие речки, низвергаясь водопадами и впадая в низовьях в крупные озера, сплетающие целую сеть соединенных каналов, питающих землю живительной влагой гор. Весной снег таял, наполняя реки и озера пресной водой, а зимой верхушки гор вместе с несметными хвойными деревьями, окаймляющими вершины, надевали белые пышные шапки снега.
Двое молодых джентльменов в сопровождении еще не старого китайца и его собаки мирно брели поднимаясь по склону горы и пробираясь по труднопроходимым местам. Впереди шел китаец, он внимательно опытным взглядом проводника оглядывал камни и ветки, которые постоянно встречались на пути, мечом срезая мешающие ветки и пробираясь вперед. Позади него шли двое молодых джентльменов европейской наружности, которые внимательно оглядывались по сторонам и прислушивались к каждому шороху. Замыкала шествие собака, которая то и дело останавливалась, принюхивалась и следила за молодыми людьми.
Легкий туман окутал лед и можно было почувствовать, как сырость хвойного леса пробирается сквозь ноздри и напоминает путникам о том, что они вступили в девственные леса к которым доходили единицы.
Джентльмены начали чувствовать тяжесть в дыхании. Каждый их вдох наполнялся сыростью вперемешку с капельками тумана, наполняя грудь чистейшим воздухом и парами составляющими дыхание леса.
— К этому трудно привыкнуть, Эрик. — произнес юный голубоглазый джентльмен в шляпе.
Он был одет на лондонский манер: шорты, рубашка и шляпа, необходимая для путешествий. Продолговатое лицо было окаймлено бакенбардами. Его приятель также был юн, он носил усы, а его голова была покрыта вьющимися черными барашками.
— Ничуть, Вильям. Стоит здесь пожить каких ни будь десять дней и мы с легкостью сможем дышать этим девственным лесом.
— Смотри, он не сводит с нас глаз, — произнес Вильям, указывая на собаку позади них.
Эрик остановился и оглянулся. Пес и впрямь внимательно наблюдал за ними, за каждым их движением. Опустив низко голову, он смотрел своими черными глазами на Эрика, словно изучал его.
— Ты знаешь, — сказал Вильям, — он не очень-то похож на собаку.
— Ты слышал, как он лает? — неожиданно спросил Эрик.
— Нет. Ты знаешь, за все путешествие я ни одного лая не слышал. Надо бы Лей Юня спросить о нем.
Китаец закончил рубку мешающих проходу веток.
— Мы мозит ити, — сказал, сильно шепелявя и с диким акцентом, китаец.
— Скажите-ка любезный Лей Юнь, далеко ли та хижина, к которой мы путь держим? — спросил Вильям.
— День путь, завта будит, —
— Стало быть, завтра мы доберемся, — вздохнул Эрик, — признаюсь, я порядком устал и дьявольски голоден.
— Ничего, — голос Вильяма звучал уверенно, — Лей обещал вкусную рыбу по особому китайскому рецепту приготовленную. Потерпи мой друг еще немного и ты будешь вознагражден сполна.
Путники продолжили идти вслед за проводником. Извилистыми, едва заметными тропами, по которым редко ступала нога человека, молодые джентльмены шли мерным шагом и переговаривались, делясь воспоминаниями или молча осматривая дикую природу. Вильям достал флягу с водой, сделал несколько глотков и передал ее Эрику.
— Не отставай, — сказал Вильям, — мы должны придерживаться обещания данного в Лондоне.
— Да, я помню это — пересечь весь Китай от Запада до Востока. Это не город пешком перейти. Признаюсь, когда я клялся осуществить это путешествие, я не думал о том, что путь будет таким извилистым. Мы все время петляем, то вверх, то вниз.
— Что же ты хочешь, дружище? — сказал Вильям, — это ведь горы.
— Ты хочешь сказать, что ты знал об этом?
— О, нет, конечно, нет. Ничего подобного даже в мыслях не было. Я хотел окончить образование с отличием. И, как видишь…
— И теперь мы выполняем мое обещание: в случае твоего успеха в учебе — пересечь пешком весь Китай, с Запада на Восток. Это же безумие, Вильям.
— О, да. Тут я с тобой согласен. Но разве это не прекрасное путешествие? Окунуться в дикую природу, пройти там, где никогда не было людей.
— Поверь мне, люди есть везде. Даже здесь. — произнес Эрик, передавая флягу.
— Ты, похоже, огорчен этим обстоятельством?
— Ничуть, напротив. Будет кому позаботиться о наших телах, когда их обнаружат через месяц-другой. — с сарказмом провозгласил Эрик, поправляя рюкзак за спиной.
— А мне здесь нравится.
— Тебе легко говорить, ты ведь не знаешь, когда нужно остановиться. — сказал Эрик.
— А зачем? Жизнь не наградила человека вечным пребыванием на Земле. Время надо ценить. Стоит взглянуть на эти леса и горы. Во всяком случае, нам будет что вспомнить потом в Лондоне, когда вернемся. Путешествия и трудности закаливают.
— Это в тебе говорит бесшабашность, по причине молодости, — сказал Эрик.
— Прав, они не разделимы. Где молодость, там невольно присутствует свобода. Э, ге, ге! — громко протянул Вильям, как бы обращаясь к здешней природе.
— Ты, Вильям, всегда умеешь подзадорить и поднять мое настроение. Может ты и прав, не стоит так грустно смотреть на некоторые вещи. Может быть то, что нас сейчас окружает и есть то самое лучшее и волнующее, что будет еще не раз упомянуто нами в нашей короткой жизни.
— Ты все-таки неисправимый пессимист, — заключил Вильям.
Молодым джентльменам недавно исполнилось по двадцать лет. Оба лондонца, с отличием окончившие экономический факультет, отправились в это нелегкое и воистину закаляющее дух и тело путешествие на свой страх и риск. А, что еще можно делать, когда ты сыт и богат, знатен и молод, смел и любишь путешествия? Перед тобой раскрываются просторы Вселенной, тебе хочется окунуться в океан приключений, и не задумываясь, опробовать мир в его первозданном виде. Ничто так не бодрит, как хорошее путешествие по девственной природе в компании лучшего друга.