КК. Книга 8
Шрифт:
– Да, - северянин поколебался.
– Решил перенести их сюда.
Королева замерла с ложкой во рту.
– Что-то случилось?
– Ешь, милая, - настойчиво проговорил Байдек.
– Сначала обед. Потом все расскажу. Твое здоровье сейчас важнее всех проблем.
Василина послушно съела все до последней крошки и, держась за крепкую руку мужа, перешла в Зеркало, открытое прямо в детскую. Обняла мальчишек и Мартинку, с боевым криком «ня» доползшую до мамы и вцепившуюся в нее. Посмотрела на невозмутимого мужа, наблюдающего в окно, как выгуливают щенят, подаренных Кембритчем, и с грустью поняла,
Мариану то и дело звонили, и до нее доносились приглушенные отрывки разговоров, и с каждым звонком она понимала, что не получится отсидеться. Что происходит нечто ужасное. С трудом оторвалась от детей, поцеловав каждого, вздохнула и направилась в свои покои.
Там, пока она мылась и пыталась расчесать намертво запутавшиеся за время сна кудри, муж рассказал ей обо всем, что творится в Рудлоге. Василина смотрела в зеркало, рвала расческой волосы и почти чувствовала, как начинает болеть спина - от страха, от тяжести того, через что предстоит пройти.
– Детей я забрал сразу после открытия портала на Севере. Симон обещал проследить, чтобы домочадцы тоже все перебрались сюда, если будет хоть малейшая угроза нападения. Я настаивал, чтобы все перешли сразу же, но они отказались. И матушка с тетей тоже.
Василина так дернула волосы, что на глазах появились слезы, и Мариан подошел, отобрал расческу, стал разбирать ей волосы по прядям.
– Ты справишься, - сказал он понимающе и погладил ее по плечам.
– Я с тобой, Василина. Не знаю как, но ты же смогла закрыть портал.
– В том-то и дело, что я и сама не знаю как, - молодая королева умоляюще посмотрела на мужа. Голос ее ещё был слабым.
– Что тогда с землетрясениями, что с порталом, меня как наваждение вело какое-то. Зов. Даже не словами, а будто тянет кто-то, подталкивает, подсказывает, что делать. Но ты думаешь, я сейчас способна сделать дыру в земле и вызвать лаву? Я понятия не имею, как это получилось. Я чувствовала потребность подойти к этой дыре, понимаешь, как будто телом ее ощущала, а сейчас я ничего не чувствую!
Руки, крепкие, надежные, гладили ее по плечам, и она закрыла глаза, прижалась мокрым затылком к животу мужа. Как всегда он давал ей уверенности. И спокойствия.
– В любом случае сейчас вокруг порталов такие бои, что туда не пройти, Васюш, - сказал он, прекрасно понимая ее состояние и прижимая крепче.
– Нам придется пробивать тебе проход, и я точно не пущу тебя, пока не буду уверен, что это безопасно. А если ты опять что-то почувствуешь… прошу, только скажи мне. Я не буду больше тебя останавливать. В твоих родовых материях я бессилен, но я хотя бы могу хоть немного защитить тебя, жена моя.
Василина улыбнулась - тревога понемногу отпускала, - снова взялась за расческу.
– Я хочу поговорить с Иппоталией, Мариан. Может, она сможет подсказать что-то.
– Сам тебе хотел это предложить, - согласился он.
Море из высоких окон дворца Иппоталии отливало грозовым синим и медленно катило высокие валы на берег, ветер порывами гнул зеленые деревья к земле.
Рядом играли внуки и внучки Талии. Василина, по предложению царицы, взяла и своих детей, и взгляд правительницы Маль-Серены то и дело становился мягче и теплее, когда она смотрела на наследников двух государств, дружно пытающихся поделить одну всем нужную лошадку.
– Твоя аура стала куда больше, королева, - заметила Иппоталия, - но силы пока не трать, пусть восстановятся, а то надорвешься. Тебе бы огнем подпитаться.
– Я боюсь. И не знаю как, - призналась Василина просто. Она читала записи предков и знала, что никто из них не опасался огня. Кто-то из далеких воинственных Рудлогов считал необходимым подпитываться на погребальных кострах поверженных врагов из тех, что бились яростно и умирали с честью, кто-то любил гулять рядом с вулканами, кто-то привечал огненных духов во дворце. Но она понятия не имела, как вызвать духа, да и предки делали это давно. Сейчас она способна не обжечься от огня в камине или вот как у провала - пройти по раскаленной земле, но все это выяснялось случайно. И пробовать она боялась. Мало ли насколько разбавлена ее кровь? Тем более, что она даже не старшая дочь.
– Тебе просто нужно сделать один шаг, - ласково посоветовала царица.
– Я не покажу тебе, Василина, как тебе обращаться с огнем, но я скажу про себя - когда я в воде, я становлюсь водой и познаю ее суть. Самое трудное - возвращаться обратно. Тебе просто нужно попробовать, а дальше кровь сделает свое дело. Но ты ведь не за этим пришла?
Иппоталия выслушала рассказ о странном наваждении, заставляющем молодую королеву делать что-то, что она не понимает. Вздохнула.
– Бедные девочки, - повторила она уже сказанное когда-то.
– Ничего же вы не знаете. То, о чем ты говоришь, королева, очень похоже на голос стихийного духа, что держит с твоей помощью землю Рудлога.
Василина наморщила лоб, пытаясь вспомнить - что-то она уже слышала подобное.
– В каждой стране, где правят потомки Великих стихий, - продолжала царица, - есть и помощник нам, и, отдавая ему свою кровь на алтарях, мы даем ему силы. А он дает нам. И питает Стену, и сдерживает стихии. Огромный дух, что сутью своей растянут под всей страной. Старый дух, мощный.
Раздался вопль - старшая внучка отобрала у Василя лошадку и торжествующе подняла ее над головой. Наследник огненной крови мужественно боролся со слезами и желанием стукнуть девочку. Две правительницы улыбнулись.
– А алтарь - это место подпитки стихийного духа нашей земли, - объясняла Иппоталия.
– У меня - подводный. У тебя - горный. У Хань Ши, полагаю, тот самый Колодец. У драконов - терновник. Про Бермонт и Инляндию не знаю, Василина, медведи хорошо хранят свои секреты, а уж от белых чего-то добиться… Гюнтер, - от царицы плеснуло болью и горечью, - как-то обмолвился, что знает, где старый алтарь Гёттенхольдов, где-то в пещере в горах. А про белый алтарь Инляндии молчал даже мне. Хотя я знаю, что они оба с Луциусом им пользовались.