Клад Наполеона
Шрифт:
– Вы думаете, что она… да нет, не может быть! – Ольга махнула рукой и ненатурально засмеялась. – Это невозможно!
– Во всяком случае, она легко могла взять ваше удостоверение.
– Но у меня очень много работы, – журналистка жалобно посмотрела на экран монитора. – Мы завтра должны сдать номер, а я еще не закончила обработку интервью с известным визажистом…
– Кажется, вы не поняли! – Матвей добавил в голос металла. – Убили человека, и вы – главный подозреваемый!
– Ой! – Ольга схватилась за голову. – Ладно, поехали!
Через
– Ой, вот же они! – Ольга выскочила из машины и замахала руками.
Неподалеку, по другой стороне улицы, шла худощавая молодая женщина в темной куртке с капюшоном. Рядом с ней бежала крупная собака с шелковистой шерстью светло-рыжего оттенка. В ней имелось едва уловимое сходство с Ольгой Зипуновой.
– Ольга, стойте! – прошипел Матвей, но журналистка уже припустила по улице.
Тогда Матвей согнулся в три погибели на переднем сиденье машины, чтобы его не было видно со стороны, и знаками велел Вере сделать то же самое.
Ольга подбежала к женщине с собакой и что-то начала говорить. Незнакомка шагнула было к ней, но ретривер неожиданно метнулся, встав между ней и хозяйкой. Тогда незнакомка резко развернулась и быстро зашагала прочь по улице.
– Это она! – уверенно проговорила Вера, увидев гибкие кошачьи движения «кинолога». – Точно, это она!
– Ясненько! – Матвей дал Лене (вряд ли это было ее настоящее имя) немного отдалиться, затем включил зажигание и медленно поехал следом за ней.
Она всегда любила собак и ненавидела людей.
В отличие от людей собаки никогда ее не предавали, не использовали, не плевали ей в душу.
Первую собаку она завела, когда ей исполнилось десять. Это была Джеська, симпатичная дворняжка, преданная и тихая собачонка. Мать не слишком возражала – матери вообще ни до чего не было дела, она все силы и все свободное время тратила на то, чтобы устроить свою незадавшуюся личную жизнь.
Когда ей исполнилось тринадцать лет, мать наконец нашла себе нового мужа: толстого наглого мужика, от которого вечно несло чесноком и потом. Едва появившись в их доме, он уставился на тринадцатилетнюю девчонку липким наглым взглядом, а оставшись с ней наедине, полез под юбку.
Она попыталась жаловаться матери, но та ей не поверила и только как следует отлупила. А может быть, и поверила, но не захотела рисковать своим хрупким семейным счастьем.
В ответ жирный козел, ее новый «папочка», отомстил, ударив по самому больному.
Когда она была в школе, он отвез Джеську на другой конец города и выпустил на стройплощадке.
Она долго искала свою собаку, но нашла только изуродованный труп, раздавленный гусеницами экскаватора.
Тогда она сбежала из дома.
Ее никто особенно не искал. Мать, наверное, вздохнула с облегчением.
Ей пришлось пережить
Между делом она потеряла веру в людей, детскую наивность и собственное имя.
Никто из новых знакомых не утруждался называть ее по имени, а вскоре она и сама забыла, как ее когда-то звали, отзываясь на любое имя или кличку, как бездомная собака.
Чудом она выжила, а то, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Она стала очень сильной.
Наконец однажды ей повезло: она встретила дядю Колю.
Так его все называли – дядя Коля, и он охотно отзывался на это имя. Как его звали на самом деле, никто не знал. Да это никого особенно и не интересовало.
С виду дядя Коля был самым обычным бомжом. Его никто не воспринимал всерьез, никому и в голову не могло прийти, что этот грязный, опустившийся, заросший клочковатой бородой мужик неопределенного возраста – один из лучших киллеров в городе.
Она ему сразу приглянулась своим жестким, пустым, безразличным взглядом, своим бесстрашием, а больше всего тем, что она, как и он сам, ненавидела людей.
Дядя Коля взял ее в ученики.
Он научил ее всему – незаметно подбираться к жертве или часами караулить ее, справляться в одиночку с двумя, а то и тремя здоровыми мужиками, а самое главное – скрываться после выполнения. Он много раз повторял, чтобы она как следует запомнила: скрыться после выполнения гораздо труднее, чем выполнить.
Выполнением он называл заказное убийство.
Дядя Коля научил ее десяткам способов лишить человека жизни, показал, как можно зарезать, задушить, сбросить с высоты, толкнуть под поезд метро или под пригородную электричку, утопить в собственной ванне или отравить, не оставив следов.
Не любил он только огнестрельного оружия. Он считал его слишком шумным, слишком заметным, слишком запоминающимся и часто повторял, что если ты не можешь убить голыми руками – тебе не поможет никакое самое современное оружие.
Дядя Коля брал за заказы недорого, меньше конкурентов – сама работа доставляла ему удовольствие, а потребности у него были очень скромными.
Гораздо больше, чем об оплате, он заботился о своей безопасности.
Тем не менее один из заказчиков вычислил дядю Колю и убил его – то ли не захотел платить, то ли не захотел оставлять свидетеля.
Она осталась одна и решила продолжать дело дяди Коли.
Первым делом она «выполнила» того заказчика, который убил ее учителя. Она не считала, что кому-то что-то должна, но у нее имелось свое представление о справедливости.