Клад под могильной плитой
Шрифт:
А они не сгорят, если случайно свалятся в ручей?
Нет, — успокоил басовитый, — после того, как ты постучишь по кресту и правильно разложишь монеты, все заклятья колдуньи потеряют силу, даже если сама она будет еще жива и пребывать в образе инфузории-туфельки. А вот если ты сгоришь, го и им скорее всего того же не миновать, потому что у ручья всегда ужасно хочется пить.
Так страшно… — пробормотал Сережка, на секунду представив папу или самого себя горящим.
Да, страшно. И только настоящий мужчина может пройти этот путь. А если ты боишься за себя — можешь никуда не ходить и оставаться вместе с женщинами и детьми. Точнее, вместе с остальными вдовами и сиротами, потому что если ты
«Да, вот это выбор!» — поежился Сережка, и снова, как и в первый раз, ощутил, будто его подхватывает смерч и куда-то уносит.
Глава XIV ВЫБОР СДЕЛАН, ЖРЕБИЙ БРОШЕН!
Сережку, конечно, никуда не унесло. Он просто-напросто проснулся. За затянутым марлей окошечком в задней стенке палатки было уже совсем светло. Светило солнышко, правда, еще невидимое из-за лесистой горки, возвышавшейся в середине полуострова. Голубело небо, птички посвистывали. Еще храп чей-то доносился.
Рябцев первым долгом глянул на часы. Ничего себе — 4.35! Так рано Сережка еще ни разу в жизни не просыпался, во всяком случае, с тех пор, как себя помнил. Во время учебного года его тоже раньше семи утра никогда не поднимали. А сейчас-то вообще каникулы. Можно спать да спать в свое удовольствие!
Если бы Сережка не помнил своего сна «от и до». И если бы он забыл события вчерашнего дня. Если бы… то не стал бы, конечно, вылезать из спального мешка, а спал бы себе без задних ног.
Но он помнил вчерашнее исполнение трех желаний и найденную карту. А ведь все тоже начиналось со сна. Как тут ему не верить. А теперь речь шла о жизни его папы и других пап — его товарищей. Значит, он должен сделать выбор, очень не простой для двенадцатилетнего человека. Впрочем, и для более старшего — тоже.
Можно, конечно, не вылезать из мешка, спать, пока завтрак не приготовят. Позавтракать в веселой компании, а потом вместе с мамой проводить папу и его друзей. Веселых, ведь у них такой интересный поход, и ровным счетом ничего не подозревающих. Попрощаться и надеяться, что сон был только сном, и ничего ужасного с папой не случится. А ждать-пождать возвращения экспедиции и в мыслях не держать, что отцы могут не вернуться. Не просто опоздать к обеду, к ужину, задержаться на сутки или двое, а вообще не прийти. Совсем… Возможно, что мамы заволнуются только к вечеру, или даже к следующему утру. Или к следующему полудню. А что будет потом?! Кто-то, заподозрив неладное, побежит искать пропавших и тоже исчезнет. А если это будет его, Сережкина, мама? Ведь она такая решительная, считает себя бывалой туристкой… И что тогда? Страшно подумать… Нет! Этого допустить нельзя! Но как?
Может, пойти все-таки и рассказать о своем сне, напомнить, что вчера было? Но ведь никто не поверит, только обсмеют и все. Мама, правда, перепугается, но не за папу, а за него, Сережку. Скажет, что надо сына срочно везти в Москву психиатру показывать. Может, благодаря этому папу удастся спасти. Но только его. Потому что дядя Толя все равно пойдет в этот овраг, раз к нему в руки карта попала. А если он, то и остальные за ним потянутся. Это только Сережкина мама умеет папой командовать, а тетя Катя, тетя Таня, тетя Клава и тетя Нина — своими мужьями не руководят. И папе каково будет сразу четверых друзей потерять?! А поскольку их никогда не найдут и не узнают, отчего они погибли, папа будет думать, будто они погибли из-за него, потому что его с ними не было. Ведь он врач, и если кто-то умирает, кого можно было спасти, он всегда переживает, даже если прямой вины его, профессора Рябцева, в этом нет…
Выход один: надо идти и сражаться с ведьмой. Сережка с содроганием
И так плохо, и этак…
Но все же Сережка решил идти. Потому что в первом случае никаких шансов избежать катастрофы не было, а во втором — были. Если есть шанс победить — надо сражаться. Правильно сказал басовитый: «Только настоящий мужчина может пройти этот путь!» Уж лучше погибнуть, как мужчина, как смельчак, чем потом всю жизнь считать себя трусом и подлецом!
Для начала Сережка взялся собирать арбалет, что оказалось не таким уж простым делом. Рябцев хорошо понимал: если он неправильно соберет, то останется безоружным и не сможет убить ведьму. Тогда она его убьет, вот так…
Как ни странно, но Сережка, пользуясь отверткой, которая имелась в швейцарском бывшем Васькином ножике, благополучно собрал оружие. Затем он надел куртку, положил во внутренний карман пучок коротких стрел, засунул за пояс саперную лопатку, а ножик положил в карман джинсов. Последними Сережка забрал золотые монеты, спрятав их в нагрудный карман куртки вместе с «червяком» из жвачки.
Из палатки выглянул осторожно, потому что от костра слышались разговоры Степы и Зойки. Не иначе, они дежурить взялись. Поскольку Степа увлеченно рассказывал Зойке, как можно рисовать на компьютере с помощью программ «Paint» и «Adoba illustrator», а Зойка, что удивительно, с интересом его слушала, Сережка незаметно вылез из палатки, и перебежал к опушке.
Под прикрытием леса он себя почувствовал более уверенно. По крайней мере теперь он знал, что его уже не остановят, и решительно зашагал в сторону перешейка. Миновал ямку, в которой вчера обнаружился золотой пенал с картой, и наконец вышел на лосиную тропу.
Хотя у Сережки не было времени заниматься всякими посторонними наблюдениями, одно обстоятельство его здорово удивило. Лоси, протоптавшие тропу к воде, спускались и к болоту на восточной стороне полуострова, и к протоке на западной стороне, отчего тропа раздваивалась, напоминая хвост глухаря. Однако ни один из лосей не заходил на сам полуостров. Ни единого следа от их копыт дальше середины перешейка! Хотя на полуострове было полно травы, кустов с листвой — то есть вкуснейших с лосиной точки зрения продуктов питания. Волков и медведей на полуострове явно не водилось, люди только вчера приехали. Кого они боятся? Ясное дело — ведьму, птицу эту злобную. Но ведь она, как говорил басовитый, н, е на полуострове, а где-то на горке живет. То есть там, где лоси постоянно гуляют и чувствуют себя нормально. Интересно…
Интересно-то интересно, но надо было поторапливаться. Он долго возился, собирая арбалет, и сейчас было уже почти шесть часов. А тут еще лосиная тропа круто петляла по склону холма, и идти по ней быстро было просто невозможно. Тем не менее где-то через полчаса с небольшим Сережка добрался до поляны, на которой стояла необычная по форме большая береза.
Странное дерево походило на огромную трехпалую руку, поднятую вверх. Толстый ствол на высоте трех метров разделялся, и кверху тянулись уже целых три дерева. Вот там-то, на этой развилке и чернело большое гнездо, свитое из всяких веточек и прутиков, торчащих в разные стороны.