Клад Соловья-Разбойника

Барышников Александр

– Тихо!
– предупредила девушка.
– Кто-то идет сюда. Прощай - до завтра...

Проснувшийся дозорный, зевая и бормоча что-то под нос, обходил храм.

Добравшись до пристроя, он едва не наткнулся на другого дозорного, мирно спавшего под дверью:

– Эй, приятель, - проворчал первый, помахав факелом над лицом спящего, - твое счастье, что я не Суксун.

Утром следующего дня Юма пришла к Кытлыму.

– Жрец Нырб позволил покормить тебя, - сказала она, входя в храмовый пристрой. Когда пленник поел, она смазала его спину снадобьем, приготовленным матерью Кытлыма. Сразу стало

намного легче, он улыбнулся и обнял Юму. Девушка в ответ тоже улыбнулась и доверчиво прижалась к своему возлюбленному.

– К вечеру ты будешь здоров, - пообещала она, - Ты должен быть здоров, ведь нам с тобой предстоит трудное и опасное путешествие.

– Я не собираюсь бежать.
– Кытлым помрачнел и отстранился от Юмы. Уходи!

Побег

Когда солнце перевалило за полдень, у жилища Чермоза спешился усталый всадник. Чермоз поспешно вышел на улицу и глянул на прибывшего нетерпеливым взглядом. Гонец низко поклонился и сказал несколько слов. Вскоре Чермоз был в храме.

– Твой приказ выполнен, - сказал он Суксуну.
– Чужаки, захваченные моими воинами в разных местах, собраны теперь на Большой поляне. Их вожак тоже там.

– Молодец, сын, - сказал главный жрец..
– Древний храм Старой Биармии был ограблен нурманами только потому, что у тогдашних жрецов не были такого помощника и защитника, как ты. Я горжусь тобой, Чермоз, и точно знаю, что когда-нибудь ты займешь мое место.

– Благодарю, отец, - Чермоз поклонился, молодое его лицо порозовело от удовольствия.

– Много дней ты зорко стерег наших непрошеных гостей, - вновь заговорил Суксун,- настала пора показать их биарам. Действуй!

Кытлым услышал, как у храма началась какая-то суматоха, послышался глухой конский топот, который вскоре удалился и затих в лесных чащах закатной стороны. Сразу после этого у храма собрались ближние биары - люди рода Голубой Змеи. Сквозь шелест листвы был слышен испуганный шепот сородичей, которые что-то взволнованно обсуждали.

– Я говорил!
– раздался торжествующе-гневный голос Суксуна.
– Я предупреждал, что биаров ждут большие несчастья? Я не ошибся - чужие пришли на нашу землю. Это не купцы из дальних краев, не соседи наши булгары или вогулы, которые с миром проплывают по Большой реке. Это чужаки, замыслившие зла против биаров. Такое уже было много-много лет назад, когда предки наши жили в холодных, но богатых землях полночной стороны. Вот так же пришли чужие и ограбили храм нашего бога Йомалы. После этого Старая Биармия рассыпалась. Но великий Йомала не дал ей погибнуть. Здесь, на берегах Большой Реки, был построен новый храм, а вокруг него возникла новая, Великая Биармия.

Разве плохо жили мы с вами? Но нечестивец Кытлым убил покровительницу рода, любимую дочь Голубой Змеи, и Голубая Змея прогневалась на всех биаров. Поэтому пришли чужие люди. Узнав об этом, мой сын Чермоз отправился на битву с ними, и я знаю, что. он не пожалеет своей молодой жизни ради спасения храма и всей страны биаров. Я верю, что он победит, но его победы мало для воцарения мира и спокойствия на этой земле. Мы должны по-настоящему наказать виновника наших несчастий. Скажите, какой участи заслуживает Кытлым из рода Голубой Змеи?

Толпа взбудораженно загудела, и в этом гомоне и гуле нельзя

было разобрать ни олова.

– Правильно!
– одобрительно крикнул главный жрец.
– Я полностью согласен с вами. Только смертью он сможет искупить вину свою перед биарами, перед Голубой Змеей и великим Йомалой. Мы принесем его в жертву Большой Реке, и наши боги вернут нам свою милость.

– Обычай запрещает приносить в жертву людей, - вмешался жрец Нырб.

Суксун гневно сверкнул глазами.

– Ты нарушаешь обычай единства выходящих к народу жрецов, - оказал он тихо, но с такой яростью, что Нырбу стало не по себе.
– Мне непонятно, зачем ты это делаешь. Но раз ты по непонятной причине нарушаешь один обычай, я нарушу другой, и сделаю это ради счастья всех биаров.

Нырб, опустив голову, молчал.

– Ты прав, Суксун: - прошептал Кытлым и горько заплакал. Вечером привели чужаков.

– Вот этот, - говорил Чермоз, показывая на лежащего человека с окровавленным лицом, - их предводитель. По дороге он начал что-то говорить, похоже, подговаривал их на побег или бунт. Мне пришлось заставить его замолчать. Правда, после этого он не смог идти. Не тащить же нам эту падаль: Пришлось развязать тех двоих, чтобы они волокли своего глупого повелителя. Но мои люди не спускали с них глаз!

– Молодец!
– похвалил Суксун.
– Вижу, им отсюда не вырваться. Но все же, думаю, главаря надо поместить отдельно. Порою не знаешь, чего ждать от своих, а от чужих тем более:

И отдал приказания воинам.

– Ты решил поместить главаря чужаков вместе с Кытлымом?
– Удивленно спросил Чермоз.

– Да!
– решительно ответил главный жрец.
– Если кто-то в темноте ненароком придушит убийцу священной змеи: у нас будет гораздо меньше хлопот.

– Понимаю, - Чермоз одобрительно кивнул головой.
– Значит, тех двоих можно не связывать:

Николка Семихвост и Васька Бессол, подхватив избитого Петрилу, втащили его в храмовый пристрой, и тотчас дверь за ними захлопнулась. Остальных ватажников биары загнали в огромный сарай, где с осени хранился корм для священных быков. К началу лета сарай был почти пуст, только в дальнем углу горбилась небольшая охапка слежавшегося сена.

Васька первым делом начал распутывать узлы на руках воеводы, а Николка немешкотно отправился исследовать темницу. Сделав несколько осторожных шагов вдоль стены, он внезапно .получил довольно ощутимый удар в лоб, вскринул, отшатнулся, а потом, зажмурив глаза, бросился вперед, и через несколько мгновений отчаянной борьбы крепкие его пальцы сжалясь на горле невидимого в темноте человека. Тот захрипел, забился всем телом, пытаясь вырваться из железных объятий ватажника.

– Ты чего дерешься?
– спросил Николка укоризненно, ослабив, однако, хватку.- Больно же, дурья твоя голова:

Мирная речь немного успокоила невидимого человека, а может, понял, что силой не одолеть ему незнакомых сополоняников.

– Кто там?- опросил из темноты Васька.

– Похоже, тать здешний под запором томится, - отвечал догадливый Николка.
– Тебя как кличут, дурья твоя голова?

Человек молчал.

– Да оставь ты его, - сказал Васька.
– Места всем хватит. Лучше помоги воеводу устроить поудобнее.