Шрифт:
Давно это было, когда прабабушка твоя ещё пешком под стол ходила, а может, и того раньше. Мир тогда другой был, волшебный. Боги и духи рядом с людьми жили, кому помогали, а кому и навредить могли.
Жила
Терпела всё молодуха, свёкру не перечила, работу всю выполняла со смирением и усердием, свёкра уважала. Да и муж её любил, не обижал, холил да лелеял. А работы в селе всегда ведь много.
Слухи недобрые про свёкра ходили. Говорили, с нечистою силою он знается. Ещё шептались, будто ларчик-сундучок, сокровищами полон, от нечисти ему достался. Только ведь и за руку его никто не поймал. Как у него ларчик тот оказался, никто не знал, да и ларчика самого никто не видел.
Нечисть в те времена сильна была, не то, что нынче. Но в сёлах да в деревнях традиции древние чтили, с нечистью по-соседски жили, не сердить старались.
Молодые супруги благочестивы были, в соседнюю деревню в церковь ходили, дома у икон молились. Но и с нечистью старались не ссориться. Да и нечисть разная есть, какая по дому да по хозяйству помогает, какая шутки шутить любит. А есть и такая, от которой только вред человеку, болезни да несчастья разные. Как тут не поберечься, как не задобрить, чтоб чего не вышло.
Свёкор, как жена его померла, стал из дому уходить. Уйдёт молча, никому ничего не скажет – где пропадает, чем занимается – никто не знает. Потом вернётся – и всё помалкивает, на домашних разве что прикрикнет. Дома побудет – потом опять куда-то уйдёт.
Раз засиделась женщина молодая за работой до полуночи, рушник нарядный вышивала. Только лучину затушила, как свёкор со свечой мимо прошёл. Идёт, озирается, тяжёлое что-то несёт. Да невестку-то и не приметил.
Затаилась невестка, за свёкром потихоньку пошла, любопытно стало, куда это свёкор среди ночи идёт. Походка-то у неё лёгкая, как лебёдушка плывёт, не слышно её да не видно.
А свёкор в подпол спустился, в дальний угол забился, стал там землю копать. Копает, да приговаривает:
Конец ознакомительного фрагмента.