Кладезь погибших сюжетов
Шрифт:
– Пчелка, мы не можем дольше, чем на пару минут, останавливать время в целом городе. Боюсь, это приведет к катастрофическим последствиям! Поэтому сейчас ты остановишь время Флоренс, чтобы вы сумели довести ее до Врат живой. А там уже магия вам и ей поможет.
Блэр открыла рот, но не издала ни звука. Куда делись мысли? Какой мойры они разбежались, оставив ее один на один с таинственным красавчиком? Который все еще держал ее за талию, впивался ногтями в плечо, заставляя мурашек облеплять тело, а тараканов в голове радостно хлопать
– Давай, пчелка, коснись Флоренс и останови ее время.
– Я не умею, – прошептала Блэр, заставляя себя отвести взгляд от Клауса, чтобы посмотреть на Флоренс, перепачканную кровью, на застывшее лицо, закатившиеся глаза и белые, словно снег, губы.
– О, я направлю тебя.
– Зачем тебе это?
– Было бы скучно, умри она сейчас. Еще не время уничтожать Врата! Будет хаос, – он усмехнулся, выделив последнее слово. – А еще не время для этого. Вы должны подготовиться! Так будет куда веселее!
– Веселее?..
– Время поджимает, пчелка.
– Только папа называет меня «пчелкой»!
Блэр вдруг разозлилась, а наваждение от появления прекрасного мужчины немного спало.
– Коснись ее!
Блэр несмело вытянула руку, дрогнула от боли в плече, ведь Никлаус сжал его так сильно, что выпустил кровь, впиваясь подросшими от магии ногтями.
– Ну же! Я знаю, это в тебе есть! – прошептал он, обжигая ухо горячим дыханием.
Блэр послушно коснулась Флоренс, хоть руки едва слушались от напряжения и страха.
– Что делать-то?
– Останови ее время.
Блэр задержала дыхание и закрыла глаза, позволяя магии, что текла по ее венам, – чужой магии! – завладеть ею.
– Время остановилось, чтоб жила она. Часы разбились, а она замерла в моменте.
Блэр выдохнула, растирая правое запястье, которое кололо так, что навернулись слезы. Она и не заметила, как запустилось время, ведь Никлаус отпустил ее плечо.
– Блэр? – Элайджа схватил ее за руку и подтянул к себе, уставился на ее метку и тяжело вздохнул. – Ладно. Разберемся. Даф, позови Филиппа, он ждет в конце коридора.
– Но пап?..
– Нет времени спорить. Пожалуйста.
Дафна послушно вышла за дверь, едва не свернув шею, так пристально разглядывала сестру. Элайджа коснулся волос ничего непонимающей Блэр и показал ей прядь. Белую прядь.
– Что? – Блэр схватила волосы и перекинула вперед, чтобы получше разглядеть.
– Только передние белые. Если учесть, что Флоренс больше не умирает, несмотря на дыру в ее шее… Что ж, мы знали, что ты могла получить способности и от мамы.
Блэр заметила наконец, что Флоренс была в сознании, таращилась на них, царапая порез на шее, из которого перестала течь кровь.
– Полагаю, мужчина, который тебя касался, – Хаос. Иначе у меня
– Хаос? Я думала…
Дверь открылась, забежали Филипп и Дафна, а следом за ними юная медсестра.
Автодом мчался по улицам Портуса, злостно нарушая правила дорожного движения. Время утекало, словно вода через разбитый стакан. Блэр убедилась, что Дафна уснула, посмотрела на Филиппа, который не сводил глаз со спящей и обессиленной Флоренс. Шея бывшей мойры была плотно перебинтована, рана зашита, но никто не знал, что будет, когда магия Блэр развеется, а главное, как долго она продержится в мире без магии.
Блэр вспомнила Никлауса и покрылась мурашками. Кто он? Почему помог? И почему отец был так зол? Он его знает?
Щеки залились краской, едва Блэр вспомнила лукавую улыбку, ямочки на щеках, озорной взгляд… Словно Клаус искренне наслаждался происходящим, радовался приключениям! И пусть, что на кону стоял стабильный мир.
Затем Блэр вспомнила Кристофа… Нет, не может она продолжать с ним отношения. Вот с Клаусом бы…
Блэр укусила себя за щеку, напоминая, что они мчатся по Терравилу к Вратам меж миров, чтобы спасти жизнь той, кого ненавидели ее родители. Про отношения думать явно не время!
– Пап? – Блэр села на пассажирское кресло, несмело посмотрела на Элайджу. – Прости.
– Я был бы удивлен, поступи вы иначе. Просить прощения будешь у мамы. Вот она очень зла.
Элайджа спокойно вел автодом, держа руль одной рукой, словно ничего необычного не происходило. Но Блэр догадывалась, что он продумывал план, двигал фигуры по шахматной доске, пытаясь предугадать ходы противников, чтобы понять, как действовать дальше.
– Скажи лучше, как у вас с этим хранителем? Кристоф, да?
Блэр отвернулась, заметила, что они проехали на красный. Машины сигналили, сквозь открытое окно доносились ругательства.
– Расстанусь с ним, едва вновь увижу. – Блэр пристегнулась. Отец водил хорошо, но в мире без магии лучше перестраховаться.
– Жалеешь?
– Нет. Это был опыт. – Блэр пожала плечами и спросила быстрее, чем успела подумать: – А что если я вообще не умею любить?
– Ерунда. Всему свое время. Тебе всего восемнадцать!
– Именно! Многие уже женятся в этом возрасте.
– И разводятся спустя пару лет.
– Дени и Джейкоб не развелись.
– Они – исключение.
– А мама? Сколько ей было, когда вы поженились?
Элайджа улыбнулся, лукаво взглянул на Блэр.
– Двадцать. Видишь? Куда старше, чем ты.
Блэр тяжело вздохнула, а Элайджа щелкнул ее по носу. Не выдержав, она улыбнулась, а потом смущенно опустила глаза.
– А ты… любил до мамы? Был… женат?
– Женат – нет. Любил… наверное. Но не так, как твою маму.
– А… у тебя же был сын. Та девушка…