Кладоискатель и доспехи нацистов
Шрифт:
Троица встала перед нами в ряд. Они были высоки, равны по росту и почти не различались оттенками шевелюры. Из-под лацканов пальто высовывались ремешки портупеи. Во внешности прибывших главенствовало четкое воинское единообразие.
Мы настороженно молчали. Ждали, когда начнут они. Упустить инициативу — большая ошибка на переговорах, но внешность оппонентов изрядно угнетала. Как, вероятно, и было задумано. Выдержав долгую паузу и придя к решению, что нужный эффект достигнут, стоящий посередине открыл рот:
— Что вы решили по поводу Доспехов? Троица уставилась на
— Боюсь, что мы не сможем их вам продать, — чувствуя себя дипломатической бездарностью, выдавил я.
— Почему?
— Мне очень жаль, — развел я руками, в глубине души сочувствуя бедному Эрику, которому не посчастливилось пересечься с этими «полубогами». — Планы имеют свойство меняться. У меня есть другие покупатели, с которыми я договорился раньше.
— Но мы ясно выразили свое желание приобрести Доспехи Чистоты, — хрустальным голосом изрек эмиссар. — Был уговор.
— Между мной и вами конкретно уговора не было, — уточнил я.
— Это не разговор. — Средний глядел сквозь меня своими бледно-голубыми глазами, и я понял, что он смотрит на стоящего сзади Эрика. — Уговор был. А уговор дороже денег.
«То есть неустойка будет стоить очень больших денег», — промелькнуло у меня в голове.
— А вы чьи такие будете? — донесся до моих ушей на редкость нахальный, но невыразимо родной бас корефана. Эмиссары одновременно перевели взгляд на него. — Не слышу ответа!
— Мы — светлые братья из «Светлого братства», — послышался ответ.
— Чего?! Это Мария-Дэви Христос которая?
— Нет, мы не из «Юсмалос», — слегка раздраженно пояснил «светлый брат».
— А чьи тогда?
Слава явно был изумлен таким оборотом дела, а я вдруг понял, что парламентеры представляли собой изысканную «светлую» породу людей, и черная одежда лишь положительно подчеркивала их белизну. На свой рост я не жалуюсь, но головы эмиссаров качались где-то высоко надо мной. Они впечатляли и подавляли.
— Наше «Светлое братство» не имеет никакого отношения к «Великому белому братству» госпожи Цвигун, — последовал корректный ответ.
— Да? — буркнул озадаченный Слава. — Впрочем, неважно. Слыхал, чего сказали? С Доспехами вы в пролете, понял?
— Нет, не понял, — обиделся «светлый брат».
— Что, дурак что ли? — искренне удивился Слава. — Я вроде бы ясно сказал: на Доспехи у нас свои покупатели есть. Чего тут такого непонятного. Или ты в уши долбишься?
Троица в черном переглянулась, синхронно крутнув головами. Слава откровенно хамил. Он был сторонником простых и радикальных решений.
Боря с Эриком нервно завздыхали, прикидывая, каким боком им выйдут последствия сегодняшней «терки». Слава же, ввязавшись в разборку, попер по бездорожью, расчехлив рога. Афганская закалка не позволяла ему идти на попятный.
— Прошу полегче на поворотах, — совсем не по-бандитски осадил Славу эмиссар. — В противном случае у вас возникнут осложнения.
— Чего ты мне сделаешь? — криво осклабился корефан. — На хуй насеришь и жопой разотрешь?
— Что?! — взвился стоящий слева эмиссар, то ли ранее
Он запустил руку глубоко за спину, откидывая пальто, и я заметил, что кобуры под мышкой нет, а на рубахе вышита серебром какая-то эмблема.
Слава снова блеснул хищным золотым оскалом. Два других «брата» как по команде рванулись в стороны, а у того, кто остался ближе ко мне, в руке появился короткий широкий меч.
Я застыл: ведь шевельнусь, и он шпиганет прямо в живот. Не поможет и АПС. Потому что пистолет надо еще достать, а меч — вот он, уже в руке. Направлен острием в меня.
Краем глаза я увидел, как арьергард светлого воинства вооружается выхваченными из-под пальто мечами.
Я уловил удар. Лацкан черного пальто дрогнул. Кашемир на долю секунды прижался к груди и тут же отошел, всколыхнувшись. Плотный щелчок пули по телу был едва различим. «Светлый брат» качнулся, по барабанной перепонке стегнул резкий хлопок выстрела. Дыры не было. Нити разошлись, пропуская инородный предмет, и сомкнулись, сглотив пулю.
Полубог упал навзничь, не выпустив меч из руки.
И я ожил.
Я выхватил АПС и передернул затворную планку, досылая патрон в ствол.
— Мочи козлов! — исторг я пронзительный клич. Уцелевшие парламентеры стремительно отступали к своей квадратной машине, забыв и про воинственные устремления, и про «брата», оставшегося лежать на земле. Они бежали, размахивая на ходу мечами.
— Слава, не стреляй! — заорал Эрик.
Я обернулся на крик и увидел целящегося в парламентеров корефана, а перед ним скачущего чмудака, своим телом пытающегося их заслонить. По каким-то соображениям ему это было нужно. Вероятно, Эрик хотел жить и предвидел последствия, зная неведомые нам подробности об организации, представитель коей дал дуба на берегу Большой Охты с мечом в руке. Будь павший викингом, он был бы достоин занять вакантное место среди пирующих в Вальгалле.
Но викингом павший не был. Скорее всего, мудаком: разве будет нормальный человек разъезжать по городу с мечом под одеждой и тем более хвататься за него для сведения личных счетов? Викингам в мегаполисе не место, чему труп был блестящим доказательством. В современном мире берсерк зовется отморозком, и его достигающая вершин умоисступления крутизна решающей роли в современном бою не играет. Бешенство не влияет на скорость пули, ныне оружие требует рассудительности, а смелость отходит на второй план. Счастье теперь сопутствует умным. Поэтому прежде всего надо думать!
Последнее в нашей компании было моей прерогативой. Посему, едва закончилась битва, я начал распоряжаться, дабы спешно замести следы. Убитого мы взяли с собой. Нет трупа — нет состава преступления. Кинули «братана» в проход между сиденьями, под ноги Боре с Эриком. Для погрузки мертвецов задние двери «Нивы» оказались как нельзя кстати. Полноприводная машина в лесу — вещь ни с чем не сравнимая. Мы сквозанули со «стрелки» через Ручьи на Колтушское шоссе и стали выбирать местечко поукромнее. Уцелевшая парочка сорвалась на «мерседесе» в направлении набережной.