Клан Борзых: Приемыш
Шрифт:
— Нужно будет провести сверку, чтобы в самый ответственный момент не остаться с пустым погребом, — решительно проговорил Данила, стукнув ладонью по столу. — Мы обязаны удержать позиции всеми силами.
Спорить с ним я не собирался. И неважно, какая мотивация была у княжича. Показать себя как врио и доказать отцу, что он достаточно вырос. Поднять репутацию Борзых, показав остальным кланам, что они ещё могут вернуться в совет и число великих князей. Или и в самом деле беззаветно служить и защищать до последней капли крови. Что-то мне подсказывало, что
А мне что? Я сам не без греха, вызвался идти с инквизитором не только ради выживания форта, но и чтобы получить галочку лояльности, и оказаться замеченным после окончания сезона. Может, на достаточный подвиг это и не тянуло, но курочка по зёрнышку клюёт, так и наберётся у меня заслуг для того, чтобы быть представленным к награде от императора лично. А там и с сестрой встретиться…
— Приказ об инвентаризации я отдам, дело недолгое, но давай сразу определим долю снарядов, которую оставляем на чёрный день.
— Куда уж чернее? — удивлённо проговорил Данила. — У нас бедствие!
— Вы так не торопитесь, ваше сиятельство, — вмешался Семён, встав рядом с парнем. — Будем постепенно снижать накал, зачехлять орудия. Как останется половина — урежем на треть, будет каждая третья отдыхать. Останется, ну скажем, тысячи три, напополам сделаем. А когда тысяча — по две пушки на сторону. Сотен пять надо будет оставить совсем на последнее.
— Разумно. Ещё я бы оставил на каждом этаже запас на случай штурма именно нашего укрепления. Всякое может случиться… — неопределённо проговорил Кирилл.
— Всякое это какое? — напрягся я, почувствовав, словно на загривке зашевелилась шерсть, которой там, между прочим, не было.
— Мы могли потерять связь из-за разрыва кабеля. И это не худший вариант. Есть всего несколько протоколов, по которым связь отрубают из крепости, принудительно. Один из них — падение промежуточного форта, — нехотя пояснил Филинов. — Есть ненулевая вероятность, что мы остались живы благодаря сезонному артефакту Старого. А вот стоящий за нами капонир, при всех тех же условиях, но без Старого, пал.
— Ты таких вещей не говори, — нахмурившись сказал Семён. — Третья ночь из тридцати! Нам совсем худо будет.
— Какой шанс, что форт за нами пал?
— Пятьдесят на пятьдесят, — ответил Филинов, чуть отвернувшись. — Если это произошло, сделать мы ничего не сможем.
— Тут вы не правы. Как раз с паразитами я более-менее научился справляться.
«Нет! Категорически и с любой стороны — НЕТ», — буквально заорала Сара, представ передо мной в виде девушки, размахивающей руками. — «Одно дело — обезопасить себя и место пребывания. Это разумно, даже несмотря на риск обнаружения. Совершенно другое — привлекать к себе излишнее, ничем не оправданное внимание».
— Я и хотел бы помочь соседям, но что будет, если ты двинешься к ним, а у нас паразиты снова начнут нападать? — проговорил Данила, покачав головой. — Мы и так потеряли несколько бойцов, комендант в койке. Прости, но этого нельзя допустить. Там, скорее всего, уже все мертвы. Их ты не спасёшь. А наших
— Удивительно разумная мысль, — согласился Филинов. — Вы можете гарантировать, что взятые под контроль паразиты не изменят своего поведения?
«У меня вопрос более насущный, ты можешь гарантировать, что наш манёвр останется незамеченным?» — спросила Сара. — «Стоит привлечь к себе излишнее внимание, и протокол поведения паразитов изменят, добавят отзыв свой-чужой, начнут контролировать через сеть, и с таким трудом построенная оборона рухнет».
— Учитывая, что гарнизон форта мёртв, не вижу смысла торопиться, — подумав решил я. — Но и отбрасывать эту мысль не стоит. Чем он отличается от подземной крепости, где заражённые могли устроить перевалочный пункт? Только тем, что он ближе к Несокрушимому, а значит, опаснее.
— В этом вы правы, но мы не можем знать наверняка, да и ситуация сильно изменилась. В первый день заражённые были отброшены на несколько километров, сейчас они непрекращающимся потоком прут через рвы и укрепления, — возразил Филинов. — Наша задача — спасение человечества, но умерев мы её не осуществим.
— Как бы нам не прислали сигнал о самоуничтожении, подорвав, — задумчиво протянул Семён. — Вот это совершенно некстати будет.
— И электричество пока есть, значит…— сказал Данила.
— Значит, нельзя останавливать огонь. Пока на стенах видят, что мы сопротивляемся, взрывать не станут. Лучше подумайте, как дольше продержаться, — оборвал я, переводя разговор в конструктивное русло.
— И то верно, — кивнул Семён. — Пока дерёмся — не бесполезны.
— Вот только снарядов у нас хватит на десять часов, — напомнил я.
— Значит, снижаем норму в два раза. Может, к тому времени из крепости подойдёт подкрепление, или связь восстановят, — решительно сказал Данила и, сняв трубку, объявил по форту переход на половинную смену. Что с учётом усталости и ранений было воспринято на ура.
Я же сосредоточился на сборе ресурсов. С каждой новой волной тварей вал наполнялся, хотя пока только до уровня второго этажа. Но когда включат пресс, было совершенно непонятно, а паразиты новой толпой ринулись к нам. Хорошо, люди уже знали, как себя вести: намертво перекрыли бойницы, отошли от стен и били лишь тех тварей, что приближались к ним.
Приходилось бегать с этажа на этаж, вылавливая миньонов с заполнившимся хранилищем, а заодно перепрограммировать новых, забирая себе самые удачные и прочные комбинации. Ни одной элиты мне не попалось, но после того как Сара накопила достаточно данных, выяснилось, что и у нейрочипов были свои апгрейды. Уже после официальной смерти носителя.
Связано это было с целым рядом условностей и модификаций, которые тяжело было объяснить чем-то кроме эволюционного процесса. История заражённых всё ещё не складывалась, но стало понятно, что пострадавшие люди, заражённые техновирусом, стремились к бессмертию, частью которого становился перенос сознания в защищённый мобильный блок — бывший нейроинтерфейс.