Клан Мамонта
Шрифт:
До кормы катамарана осталось метров 7-8, когда Семен всерьез озаботился вопросом, что делать дальше. Пришлось перейти на более экономный режим плавания: кидаться неандертальцам в него нечем, но на близком расстоянии кто-нибудь из них вполне может врезать палицей преследователю по башке. «Сделать им второе и последнее предупреждение? Или они меня уже и за бхалласа не считают?!»
– Эй, вы, – прохрипел Семен и набрал в грудь побольше воздуха: – А ну, гребите к берегу! Вы куда собрались, гады?!
Ему вновь не ответили – новые гребцы работали веслами, двое пассажиров смотрели на него.
Семен глубоко вдохнул воздух, погрузился под воду, открыл глаза и, мощно загребая руками и ногами, поплыл в глубину и вперед. Наверное, он перестарался – зацепил животом и грудью донный песок, хотя здесь было совсем не мелко. Семен начал двигаться к поверхности, пытаясь рассмотреть, что там наверху. Человеческие глаза под водой видят плохо, но он сумел не промахнуться и всплыть как раз под «палубой» катамарана – между двумя долбленками. Левой рукой он уцепился за ремни креплений, подтянул ноги к животу и выдернул из чехла нож: «Даже если они меня заметят, то сделать ничего не смогут – ни длинных ножей, ни кинжалов у них нет».
Удар – и сквозь переплетение ремней и палок просунулось клиновидное каменное рубило. Еще одно рядом, и еще… «Странно не то, что они обороняются, – мрачно иронизировал Семен, – а то, что вообще решились противостоять существу, вынырнувшему из воды. В ней же, как известно, кроме злых духов, никто не водится. Прогресс, блин!»
Думать и рассуждать, впрочем, было некогда, да по большому счету и не о чем. Что тут на чем держится, Семен знал прекрасно. Оставалось лишь найти и перерезать главные крепежные тяги.
Это оказалось непростой задачей, поскольку действовать пришлось в полуподводном положении. Попытка держаться повыше, привела к тому, что он чуть не заработал дырку в черепе от острия кремневого рубила. Ремни он все-таки перерезал – те, которыми каркас настила крепился к левой долбленке. Это отняло много времени и сил, Семен замерз в холодной текучей воде и уже начал понемногу терять координацию. Когда он попытался убрать нож в ножны, то не смог их сразу нащупать и, кажется, порезал себе голень. Впрочем, боли он не почувствовал. Нужно было собрать силы для последнего действия, совершить его и остаться в живых.
Семен перевернулся на бок, подвсплыл, свернувшись калачиком, уперся плечом в борт правой долбленки, а ногами в борт и днище левой. Зажмурился и начал разгибаться.
Две первые попытки оказались безуспешными, а потом ноги вдруг лишились опоры, плечо тоже, и Семен оказался в воде на свободе. Он сразу нырнул поглубже и поплыл против течения. Впрочем, он уже плохо понимал, что где находится и куда нужно двигаться. Потом он вынырнул и обнаружил рядом что-то большое коричневое
Кое-как они пристроились – питекантроп буксировал Семена, который держался за его плечи. Потом была вязкая илистая отмель, площадью с «хрущевскую» кухню, окруженная со всех сторон кустами. Семен стучал зубами и приходил в себя:
– Н-ну, и ч-что ж-же делать дальше?! Б-будем считать, что враг потоплен, а нам-то как выбираться?
Вместо ответа мокрый, но довольный, Эрек радостно закивал. Семен вздохнул и стал думать.
Он не сомневался, что ни один неандерталец не сможет вплавь преодолеть полтора десятка метров глубокой воды: «Катамаран развалился, но, конечно, не утонул – за него можно держаться. По-хорошему нужно выбраться на левый берег, найти Варю, собрать оружие и отправляться в поселок, но…»
Плешь между кустов, на которой они сидели, была южной экспозиции – солнце припекало весьма чувствительно. Семен пощупал шишку и ссадину на темени, осмотрел порез на ноге (мелочь!) и начал делать зарядку для ускорения процесса согревания. Быстро закончил ее и сказал питекантропу:
– У нас опять нет выбора – нужно плыть за ними. Готовься опять меня спасать.
Остатки катамарана они догнали метров через триста – уже после слияния этого рукава с основным. На стрелке был глубокий, но довольно быстрый перекат, где конструкцию окончательно развалило и запутало: левая долбленка перевернулась вверх дном, а правая, обремененная настилом, плыла на боку с торчащими наклонно вверх палками. Между ними остался какой-то ремень или веревка, не дающая элементам конструкции окончательно расстаться друг с другом. Семен был уже на пределе сил, но все-таки решил рискнуть.
Вдвоем они кое-как подтянули перевернутую долбленку к берегу. Как только она села боком на мель, Семен все бросил и пополз на сушу отогреваться. Более холодоустойчивый Эрек остался стоять по колено в воде и подтягивать за ремень вторую часть конструкции. Он что-то говорил, но за стуком собственных зубов разобрать Семен ничего не мог.
На сей раз небольшой галечный пляж находился в тени, и Семену пришлось активно делать приседания и отжиматься – другого способа быстрого восстановления кровообращения он придумать не смог. Однако закончить процедуру не удалось – испуганный Эрек потребовал его присутствия. Пришлось опять лезть в воду, тем более что до Семена наконец-то дошло значение выражения «ша тха» в устах питекантропа – «там кто-то есть». Понукаемая ремнем конструкция развернулась другим боком, и стало видно, что на борту, держась за обвязку, висит неандерталец – держится и тонуть не хочет.
Допросить живого кааронга было, конечно, необходимо, но перспектива рукопашной схватки с хьюггом Семена никак не устраивала. После многих боев он склонялся к мысли, что нормальный человек, будучи невооруженным, одолеть один на один взрослого неандертальца не сможет. Правда, было похоже, что данная особь после общения с водой – стихией смерти – живой себя уже не считает, и разжать руки ей мешает лишь инстинкт самосохранения.
– Не подтягивай ближе, – сказал Семен Эре-ку. – Пусть поплавает, а я сейчас.