Клан Тора.Тетралогия
Шрифт:
Сначала вроде все шло нормально. Быстро установили, что он был произведен на АЭС Икато, и вот тут-то и начались странности. Партии, из которой изготовили обедненный уран на перерабатывающем заводе в Роккашо, не существовало в природе. То есть не существовало совсем! Были характерные особенности АЭС и завода, но вот когда произвели уран, сказать было абсолютно невозможно. Сначала он скептически хмыкнул, подумав, что ошибся лаборант, хотя тут все было автоматизировано и человеческий фактор исключался, и решил перепроверить все сам. И получил ровно такой же результат – неизвестная партия
Хикимори загадок и ребусов такого рода не любил. Ну не берется ничто из ниоткуда, и ничто никуда не исчезает, хоть и есть конечно магия, но к этому делу она была совершенно непричастна. И совпадение сигнатур АЭС и реактора было бесспорным. Неучтенная партия? Да ну, такого не может быть, уж с расщепляющимися материалами, находящимися под строжайшим контролем и десятками перекрестных проверок этого просто быть не могло.
Теперь надо искать другие странности. Плохо, конечно, что от пули кроме небольшого количества пыли ничего не осталось, но… Что-то подсказывало Хикимори, что он прав.
Нажав кнопку, он позвонил главе клана Токуба. Сначала трубку никто не брал, а потом…
– «Токуба хэви индастриз» слушает, – раздался женский голос в трубке, очевидно секретарши.
– Могу я поговорить с Токуба-сан?
– Как вас представить?
– Полковник Хикимори, глава агентства перспективных оборонных исследований Японии.
– Прошу прощения, господин полковник. Сегодня ночью господин Токуба скоропостижно скончался при несчастном случае на производстве. Могу я вам еще чем-то помочь?
– Нет, спасибо. Но мне нужно будет поговорить с его наследниками.
– Конечно, как только наследники вступят в права наследства, вам сразу же перезвонят и назначат встречу. Что-то еще, Хикимори-сан?
– Нет, ничего, спасибо, – и Хикимори опустил трубку. А что он мог сказать девушке? «Не кремируйте его тело» и «дайте доступ к месту несчастного случая»? Ага, так клан и разбежался, да еще вприпрыжку. Наверняка, засунут концы в воду, Токуба все-таки имеют большой вес, и вряд ли захотят выносить сор из избы. Вот только полковник подозревал, что там не только сор, но и поддон, полный дерьма, и в это дерьмо его порезвиться не пустят. Но все равно надо постараться добраться до этого поддона, дело там явно нечисто.
Хикимори вздохнул, и набрал номер начальника управления кэймутай Сил Самообороны.
Рикудзё Нода довольно откинулся на сиденье своей бронированной «Тойоты». Смотр полка спецназа прошел на редкость удачно. Сначала были показательные выступления, особенно рукопашный бой и всевозможные трюки вроде раскалывания кирпича о собственную башку и башку товарища, забивания гвоздей голыми руками, и прочее, и прочее. Дальше ему показали шоу со штурмом здания, освобождения заложников, в том числе и с пассажирского шаттла, корпус которого, свежепокрашенный, стоял на тренировочной площадке среди других типов летательных средств тире наглядных пособий – летать это уже не будет никогда, а спецназу тренироваться надо. Ну а после этого – уже
На прощание был краткий фуршет, после которого присутствующие разошлись по машинам, и собрались было ехать обратно к себе в министерство.
Вдруг Нода почувствовал, как сердце начало работать с перебоями. Он расстегнул форменную рубашку и снял галстук, но аритмия не проходила, ему становилось все хуже и хуже.
– Что с вами, господин рикудзё? – встревожился его оханник из кэймутай.
– Врача, – прохрипел Нода. – Сердце!
Охранник, встрепенувшись, сразу схватился за гарнитуру в ухе.
– Врача! Министру обороны плохо! – он переместился к генералу, и начал делать массаж сердца.
Генерал захрипел и испустил дух – сердце его остановилось. И когда врач из кортежа добежал до его машины, Нода уже был мертв, окончательно и бесповоротно. Врачу только оставалось зафиксировать факт и время смерти. Место министра обороны освободилось.
– И как же ты провернул это? – император с улыбкой посмотрел на Акайо.
– Всего-навсего изучил его медкарту, Ваше Императорское Величество. И нашел, что генерал страдал от болезни почек.
– И что? Ты ему окончательно почки посадил? – заинтересованно спросил император.
– Всего-навсего препарат калия, подмешанный в сакэ, поданное ему на посошок. Ну а дальше – типичная симптоматика острой почечной недостаточности. Криминалисты найдут конечно, но все равно дело сделано, министр обороны мертв.
– Кто ему подсыпал?
– Да вот у его адьютанта нашлась одна страстишка, о которой не знали кэймутай, а если бы узнали – его бы с позором уволили из армии. Ну и с его помощью…
– Напомни мне, – со смешком сказал император, – чтобы я никогда не просил смешивать для меня напитки. А то ты сделаешь мне в полном смысле убойный коктейль.
– Я целиком и полностью предан Вашему Императорскому Величеству, – поклонился Акайо.
– Знаю, Акайо, знаю. И не сомневаюсь в этом. – довольно сказал император. – И ты это тоже знаешь. Теперь дело за малым, точнее, немалым. Надо каким-то образом внушить баранам из парламента, что лучше Хаякавы на его место кандидатуры нет. Но учитывая их любовь к нему…
– Любовь можно либо купить, либо заставить полюбить, – сказал Акайо. – Депутаты – продажные девки, такие же как уличные шлюхи, и кому-то надо либо им что-то пообещать, либо, учитывая на что они шли, чтобы получить власть… Там копни каждого – и за ним вывалится из шкафа не то, что скелет, а целое кладбище с надгробиями и фамилиями на них. Главное – найти эти фамилии. Ну и тогда старыми добрыми испытанными методами насилия и угроз заставить их сделать то, что надо нам. Тем более, есть вещи, которые бы они хотели получить от императорского дома, не прилагая усилий.