Кланькины истории. Vol. 2
Шрифт:
Первая и единственная мысль: угорел! Маманя! Потащила, дура! Такого парня! Родителям в глаза смотреть! А вдруг – нет… Вдруг жив?
– Дэээ? Ты угорел? – разбудила она его.
Он поблагодарил за заботу и опять уснул.
Она осталась угорать одна. Нервная система у нее была нежной, в храп она уснуть не могла, в холод тоже. Сусанна храпела, только если очень уставала. Так что у Кланьки была возможность оценить меру ее усталости. Точнее, безмерность.
Храпело все вокруг. Она насчитала шестиголосное храповое пение. И ведь тишину не послушаешь! Заснула под утро, когда Леха начал топить. Заодно и согрелась. Но репутацию испортила
Ах, эти звездные ночи! По опросу, проеденному Кланькой, не спал никто, все мерзли, не могли согреться, боялись угореть.
Дэ ухитрился купить мешок на -20, который оказался на +25. Кланьке хватало одного взгляда на него, чтоб начать околевать. Но Дэ, размещенный в самом холодном углу палатки, мужественно терпел, забывался сном, а утром подлетал раньше всех.
– Так, Чита не прилетает. Там следующий рейс через неделю. Помелу сами съедим. Сегодня идем на Центральный бархан, – сказал Леха. – Это тут неподалеку.
Наконец-то они в сердце пустыни. И видят эти горы! И куски синего неба. И эти барханы. Пустыня!! Мечта!!! Без рюкзаков. Никто никуда не спешит. Все в своем ритме. Никакого стресса, что опять задерживаешь кого-то. Счастливо ковыляешь. О!!
Дэ пару раз скатился с бархана на сидушке и нашел рог козы, которая тоже, видимо, заковылялась настолько, что даже ножек от нее не осталось…
Прошли пустыню по диагонали. Перекусили шоколадками. Димас всегда носил с собой волшебный термос и всегда был рад разделить его содержимое с коллегами.
Возвращаться не хотелось.
– Дэ, я хочу побыть одна. Не жди меня, – сказала Кланька и поплелась медленнее обычного.
Она думала о схожести форм, которые принимает песок на дне реки и в пустыне. Рассматривала каждую колючку. Наблюдала за тем, как ветер переносит пески с места на место. В итоге гордость и глупость сделали свое дело – она потеряла след своей группы.
– Ой, – забеспокоилась Кланька. – А как же так?…
Она понимала, что ей на бархан, но не понимала, на какой именно… Пустыня-то, конечно, маленькая и безопасная (несмотря на количество волчьих следов), но даже Леха в ней заблудился. Что делать? Сесть здесь и ждать, когда они чухнутся. А вдруг это будет для них поводом выпить?.. Нет, надо что-то делать. Совсем не радует то, что вечереет, холодает и ветереет. И песок следы заносит и заносит. Сделала нехитрый расчет, рискнула и не прогадала. Никаких поводов, а то ишь!
Еще одна ночь. Леха опять затопил. Да так, чтоб на всю ночь хватило. Дым заполнил всю палатку. Тут уже рассуждать об угорании было некогда. Все разумные люди пулями вылетели на улицу. Через дверь. А Кланька решила сделать это через окно. Как самая разумная. И, собственно, застряла. Не то, что кто-то слишком много ест, но окно, действительно, оказалось слишком узким.
– И не надо было меня за помелу критиковать, – ворчал Дэ, играя в репку.
Ночь, как обычно, выдалась холодной, бессонной, шумной. Дэ пожертвовал Кланьке свои сверхшерстяные носки. Впрочем, они не помогали, не помогало растирание водкой, не помогала бутылочка с горячим чаем в ногах. Не помогало то, что сверху на нее навалился Дэ с одной стороны и Димас с другой. Оба они были тяжелыми и совсем не теплыми, потому как им снилось, что они грузят на баржи арктические льды.
Вроде,
– Клань, – толкнул ее Дэ, внезапно разбуженный навязчивой мыслью.
– Чего?
– Если я храпеть начну, ты меня буди.
Чарская пустыня и окрестности с Робинзоном
Наутро Леха сообщил, что передает их Робинзону. И для этого нужно пробежаться до Аленки.
Погода разгулялась. Можно было толком рассмотреть и пески, и горы, а заодно и Робинзона. Что-то было в нем интересное. Он приехал из дальних краев, женился и нашел себя в организации походов. Он был частью природы, потому вытащить его из леса было крайне сложно. Жена и не пыталась.
Робинзон повел их смотреть на закат, а заодно и на восход Луны. Ближе к ночи Дэ с Кланькой собрались на бархан смотреть на звезды. Робинзон пошел с ними. Для описания красоты мира и его чудес Сусанна обычно использовала одно слово «Офигенно!» Но так как она на бархан не полезла, звездочеты подходящего слова для описания открывшегося им подобрать не смогли.
Робинзон, будучи отцом печки, натопил ее как должно. Впрочем, тепло держалось недолго. И Кланька приняла эпохальное решение – снять с себя все носки, свитер и второй комплект термобелья. Говорил ей как-то Сияющий Сигизмунд, что в мешке нужно спать голышом, тепло тела нагреет мешок, а мешок в свою очередь нагреет тело. Проект провалился. И Кланька опять встала позже всех.
– Так, – говорил Робинзон. – Я часть еды оставлю тут. Заначку сделаю. Зачем вам, например, вино? Спрячем его тут. А консервы зачем? Вы ж не на месяц тут. А мне в будущем пригодиться. Так, вот это и это еще заберу, чтоб вам меньше тащить. Может, из личных вещей что-то есть?
После этих приготовлений Робинзон разобрал печку – и ляп-ляп-ляп – до озера Таежного.
– Не промахнуться бы, – загадал он.
Пошли. Кланька по обыкновению ковыляла сзади. И имела редкую возможность наблюдать, у кого как дела. Робинзон довольно быстро растворился за барханом. Остальные оставались в пределах видимости. Дэ периодически оглядывался.
В какой-то момент группа остановилась. Димас тыкал пальцем в песок и что-то доказывал.
– Видите, – с видом знатока вещал он, – вот следы.
– Ну да, может, мышка пробежала?
– А вот дырочка. А вот еще одна! Это здесь птичка клюнула. И здесь птичка клюнула.
Дэ ничего не смог с собой поделать и усомнился.
– А, может, это все-таки трекинговые палки Робинзона? Мы тут еще ни одной птички не видели.
– Ну, может, и так, – вздохнул Димас.
Через три часа они поняли, что не промахнулись. Это-то и было обидно в данном случае, потому как это грозило выходом из песков. Впрочем, они обещали вернуться.
Перешли озеро по наледи. И мужчины начали разбивать лагерь, а женщины отправились за водой.
– Топор возьмите.
– Зачем это?
– А как вы лед будете пробивать?
Холодно! А красотааа! По счастью, Кланька была с Сусанной, потому определения нашлись.
Ближе к ночи Робинзон повел их в ГУЛАГ – показывать землянку. Смелый Дэ даже рискнул залезть в нее. В это темное, неотапливаемое помещение, в сумерках особенно похожее на склеп.
Это положило начало бурному обсуждению теорий государства, сталинизма, судеб России.