Кланы ФанМира

Магазинников Иван Владимирович

Впрочем, сперва нам нужны те, кто займутся добычей всего этого. Кстати, бывший амбар и территория рядом имели уже «встроенные» бонусы:

+5% к скорости вызревания зерновых;

+15% к урожайности зерновых;

+50% к сроку хранения зерновых.

Вот только клану крафтеров от всей этой радости виртуального фермера – никакого толку.

Табар аль Гоши: Я таки имею наглость еще раз вам напомнить о том, что состязания начнутся через 20

невероятно коротких минут!

Бес: Вот видишь. Без тебя мне никак не выбрать правильного корейца. Более того – я его даже от китайцев не отличу! Вы, живые, все для меня на одно лицо!

Я выбрал в списке соклановцев Шворца и написал ему:

Бес: Подбрось пару угольков нашему главному зануде-счетоводу в бороду. Все последствия я беру на себя.

Ответ мне не пришел, но со стороны мастерской сперва раздался крик, а затем меня проскочило что-то дымящееся, отдаленно напоминая матерящийся волосатый метеор, роль шлейфа которого играла развевающаяся борода.

– ...чести, достоинства и загадочности лишили! – донеслись до меня обрывки его воплей.

Прошло минут пять, прежде чем гном появился снова. И чего он так орал? Борода на месте, никаких следов ожогов нет – в конце-концов, это же просто игра, здесь даже руки и ноги отрастают, стоит лишь выпить зелье.

– Господин главный мертвяк, я с вами. А то у этих, – кивнул он в сторону мастерской, – нет ни на крошечный грамм ни совести, ни уважения к моей седой бороде и почтенному возрасту.

Разумеется, в его бороде не было ни единого седого волоса, а любые наши попытки выяснить, сколько же ему лет по-настоящему, Табар ловко переводил на другие темы.

Игрок Табар аль Гоши предлагает вам создать группу.

Приняв предложение, я достал билеты и один из них протянул гному. Тот выхватил его из моих рук и тут же надорвал, даже не предупреждая. Мне ничего не оставалось, как сделать то же самое со своим куском пергамента и...

...и я оглох и ослеп, оказавшись в кромешной тьме, где со всех сторон до меня доносился оглушительный рев, вынуждая сжаться и проверить, сколько дебафов на мне висит.

Табар аль Гоши: Ну вот мы и на месте... Господин бывший главный мертвяк, хе-хе, – пришло сообщение в групповой чат...

– Не понял. Что происходит? – теперь, владея императорской булавкой, я мог разговаривать смелее, не используя ремонтные зелья и не опасаясь, что язык может отвалиться в любой момент.

– Ну как же. Ми находимся глубоко под землей, и совсем не в том смысле, в котором вам таки уже наверняка привычно – это шахта, где проходит первый этап состязания. Ориентироваться тут могут исключительно гномы и кобольды, так что пока ми не виберемся наружу, вам таки придется идти туда, куда скажет бывалый Табар, делать то, что скажет умный Табар, и есть только то, что разрешит мудрый Табар.

– То есть, здесь ты у нас за главного?

– Ви таки самый мудрый живой мертвяк из всех, с кем мне доводилось иметь мои дела! – восхищенно поцокал гном.

– А много их было, мертвяков?

– Ви исключительно

и без сомнения самый первий из них! Прошу сюда, господин инквизитор, – он схватил меня за руку и куда-то потащил.

Талант «Ночное зрение» примерно на 20% повышал видимость в темноте, но здесь это оказалось бесполезным – вокруг сжимались каменные стены, а на мини-карте была все та же кромешная тьма. Мы шли вперед, пропуская десятки поворотов, коридоров и ответвлений – и мне было совершенно непонятно, как здесь может ориентировать Табар.

– А как остальные добираются до места? И почему я никого не вижу?

Проверка при помощи «Поиска жизни» показала, что в радиусе ста метров от нас нет ни единой живой души, а вот «Поиск следа» высветил несколько цепочек разных размеров и яркости.

Здесь явно кто-то уже проходил, но было это не меньше пары часов назад.

– Они переносятся в специальные зрительские ложи всего за жалкие двадцать тысяч тяжелых монет, или получают проводника-гнома за очень смешные десять тысяч блестящих монет. Те же, кто знает цену золоту, берут билет за тысячу монет и переносятся куда-нибудь поближе к месту состязаний. А потом или находят арену сами, или ждут еще час, пока их не отыщут кобольды и не выведут, куда нужно, за пять тысяч монет... – С человека, – уточнил гном, почесал бороду и добавил,

– И с гнома тоже.

– Экономно, – признал я, – А мы не заблудимся?

– За кого ви меня принимаете? Ну конечно же мы не заблудимся! Потому что мы уже давно это сделали, и я решительно предлагаю готовить деньги и сидеть ждать этих вонючих и жадных кобольдов!

Ждать пришлось недолго. Мне вообще думается, что эти существа постоянно крутились рядом дожидаясь, пока мы осознаем безвыходность своего положения. Не прошло и пяти минут, как где-то рядом раздалось не то покашливание, не то тявканье.

– Идут, – тяжело вздохнул гном и протянул мне что-то на ладони.

Два кусочка воска.

– Что это?

– Их нужно совать в нос, чтобы выдержать нестерпимый аромат, источаемый этими тварями.

– Мне это не нужно. Оставь себе.

– У меня уже есть. Таки я их постоянно ношу, когда ви рядом, – бесцеремонно ухмыльнулся гном.

Их было трое. Приземистые крупноголовые существа, отдаленно напоминающие детей – тощие, с огромными лысыми головами и выпуклыми глазами, больше напоминающими стрекозиные. Из одежды на них были только набедренные повязки, а в руках кобольды сжимали увесистые каменные дубинки и топоры.

– Зав-заб-лудились? – пролаял один из них.

Мда. Тот, кто называл кобольдов «подземными собаколюдами», наверняка никогда их не видел, зато слышал.

– Пой-пой-дем с нами! – подхватил второй.

– Недорррого, – прорычал третий.

– Иди, – я передал гному 5000 монет и подтолкнул его к кобольдам, – я пойду по вашим следам, незаметно. Сэкономим половину суммы.

Гном смахнул скупую слезу:

– Вижу, что мои уроки экономии не прошли даром, и ваша бережливость делает мне приятно. Но почему ви таки хотите меня оскорбить до полусмерти? Я – потомственный подгорный гном, и могу сам отыскать дорогу! Это ви должны идти с ними, а я – буду следом.