Клара
Шрифт:
Если с наружи змей был тёмно-зелёного цвета, то внутри оказался бежево-коричневым, с белыми занавесками на окнах, внутри вагона уже сидели некоторые пассажиры, дочь с мамой дошли где-то до середины и их места оказались здесь, слева, там, где были длинные сиденья, справа же были какие-то две маленькие сидушки и высокая полка сверху, Клара обрадовалась, что их места не там, себе она не могла объяснить почему сидеть здесь лучше, но особо конечно этим и не утруждалась – просто лучше. Этот поезд выдыхал как-то по-другому и ехал чуть громче, но зато виды за окном были очень похожи на те, что они видели у себя в стране, такие же одноэтажные деревянные
– А чем отличается Россия?
– В каком смысле? – не поняла её вопроса мама.
– Тут всё такое же как у нас.
– А-а, – протянула мама, – да все страны очень похожи, особенно бывшие советские.
По Кларе было понятно, что такое слово ей не знакомо, кто там с кем советовался было не понятно, мама это заметила и чуть объяснила:
– Когда-то была такая страна, Советский Союз – СССР, туда и наша страна входила, и Россия, и ещё много каких, вот в этих странах всё очень похожее.
– А почему сейчас этой страны нету? – закономерно возникло в голове у ребёнка.
– Потому что она развалилась, – пожав плечами, сказала мама.
– А почему?
– Да не знаю я, Клара, – со смешком сказала мама, – в школе вам расскажут, когда история начнётся.
– А вам не рассказывали что ли? – искренне не понимала девочка.
Старик ехавший с ними, сидевший сбоку от мамы аж хохотнул, Клара метнула взгляд на него, решив, что он смеётся с её глупости, он же наоборот решил, что это такой не по годам колкий юмор, но зато ответил ей за маму:
– Советский союз развалился, потому что всех обдурили, – с улыбкой, но как-то печально произнёс он.
Клара решила дальше не спрашивать, потому что уже застеснялась и даже заёрзала на сиденье, на котором сидела в одиночестве, напротив мамы и дедка, до этого всё время, смотревший в дальнее от себя окно, для Клары – справа, для него – слева. Он заметил её смущение и полез в свою огромную сумку, которую держал в ногах, откинул верх, потянул за молнию и стал рыться одной рукой внутри, но взгляд направил вверх, будто принципиально не желая смотреть внутрь.
– О, – сказал он и замер, – нашёл.
Он вытянул большой пакет с конфетами, глянул на маму и коротко, будто и сам застеснялся, спросил у неё: «Можно?», она вежливо сказала, что конечно можно. Большими пальцами он неуклюже стал пытаться развязать узел на пакете, который, наверное, сам же и завязал, не порвать пакет тоже видимо было делом принципа, но всё же старик справился, своей медвежьей лапой взял конфеты и всё эту кучу протянул Кларе, а она не понимала, что должна сделать.
– Да бери, не бойся, – сказала ей по-доброму мама.
И хоть Клара и вытянула две руки с раскрытыми ладонями, места всё равно не хватило, и несколько конфет просыпалось, старик тут же как-то ловко изогнулся и поднял их, затем положил на стол, а Клара, не зная, что делать так и сидела, держа неожиданные дары в руках, мама хихикнув забрала всё у неё, сказала, что отдаст потом.
Старик с мамой разговорились, в основном об отличиях соседних стран, а через несколько станций ему уже надо было выходить, напоследок он пожал Кларе руку так, как обычно делают мужчины, когда здороваются и сказал заходить к нему, если она ещё будет в их краях. Вместо старика никто не пришёл, и он поехали с мамой вдвоём. К удивлению Клары, им и самим оказалось, что нужно будет скоро выходить, она почему-то рассчитывала ехать в
Выйдя на платформу, они остались там же. Вроде бы их следующий транспорт, должен был вот-вот приехать, мама называла его «электричка», хотя чем он отличался от поезда так сразу и не догадаешься. Когда электричка подъехала, Клара разве что отметила красивый рисунок красным цветом на вагонах, а потом, приглядевшись рассмотрела, что это не какое-то изображение, а буквы РЖД, тут же спросила маму о том, что это значит.
– Российские железные дороги, – сказала равнодушно мама, как раз перед автоматически открывшимися дверями.
Клара ничего не ответила.
Электричка была новой, напоминала тот поезд, на котором они ехали самым первым, разве что расположение сидений было чуть другим, но в основном так же по три друг напротив друга. Мама сообщила, что сейчас они будут ехать дольше, зато там дед должен будет их встретить и домой на автобусе, потому что машину дед никогда водить не умел. Клара не очень расстроилась, сил на удивление ещё было много, хоть время уже давно перевалило за полуденное. До первой остановки они ехали напротив пустых сидений, и, наверное, лучше бы так и продолжалось, на станции в вагон, вперемешку с матом вошли, кажется, двое мужчин, хотя взрослыми их назвать мог разве что ребёнок, им было лет по двадцать, Клара испугалась ещё когда только услышала брань, которая была направлена, скорее всего, на проводницу, и видимо их агрессия действительно помогла попасть внутрь.
Сидя на боковом сиденье девочка чуть высунулась посмотреть кто же там нарушает общественный покой и портит такое хорошее настроение. Два тела, совсем уж нетвёрдой походкой приближались к ним, Клара шарахнулась обратно, будто думала, что спрячется от них, но совсем скоро они стояли на против.
– О, – разделил слова матом один из них, – наши места, – предложение он закончил тоже с нецензурно.
Когда две живые туши рухнули напротив, Клара не смогла не посмотреть на них, и сразу же оторопела, потому что вроде бы и мама здесь и в вагоне людей достаточно, а она будто одна осталась, да и ещё после долгого перерыва прямо перед ней снова оказались две «страшные маски», только у этих носы были не острыми, а обычными, но кожа такая же бежево-зеленоватая, зубы обычные, не иголки, не клыки, но коричневые, гнилые. Красные глазёнки будто не могли ни на чём сфокусироваться и страшная вонь, от которой Клара перестала дышать, но на долго её не хватило и пришлось вдохнуть воздух: так воняло возле умершей собаки, которую они когда-то обнаружили в одном из оврагов со своей детской бандой, к этому смраду добавлялся ещё запах чего-то резкого, не природного, сразу вспомнилась водочная вонь.
– Мама, а можно мы пересядем? – взмолилась девочка, состояние которой было очень близким к истерике.
Мама сама изрядно испугавшись ответила, как есть.
– Клара у нас места здесь, может потом пересядем, – было видно, что она и сама волнуется, хотя старается произвести обратное впечатление.
– А чё? куда едем? – проскрипел один из них.
По началу им никто не отвечал, но потом мама всё же, решив, что это поможет, чтобы они отстали, начала отвечать односложно, но такая тактика кажется, только подзадорила попутчиков, не прошло много времени, перед тем как они уже прицепились к внешности и оценивали фигуру Клариной мамы, такое она решила не терпеть, вытянула сумку, которая стояла под креслом, взяла дочь за руку и сказала: