Класс отщепенцев. Трилогия
Шрифт:
— Что за шум на галерке? Уже решили? — «Нагибатор» чутко сканировал аудиторию в поисках инакомыслящих.
— Решили. Обсуждаем расхождение Лагриоффа применительно к данной конкретной задаче. Ответы будут отличаться почти на треть…
— Действительно! — просиял профессор Баттер, мигом выкидывая из головы недвусмысленные распоряжения ректората на счет особой программы. Дилемму Лагриоффа проходили на четвертом курсе профильной специальности, и она ломала по дороге к диплому многие, даже вполне себе окрепшие умы. А тут такое понимание… да и пример отличный для разбора… да и где это видано, чтобы влюбленный в свой предмет преподаватель отказался выйти за рамки курса, если
И пока Струк, высунув от усердия кончик языка, выводил на доске трехэтажное уравнение, профессор Баттер тихо, чтобы не мешать любимому студенту, обсуждал с остальными параметры ввода элементов. От этого действительно зависело очень многое, хоть неучам этого и не понять…
* * *
Следующий урок получился тихим. Можно даже сказать, молчаливым. Еще точнее — бесшумным. Следующим уроком были «руны».
Отщепенцы молча, с какой-то даже царственной неспешностью, извлекли из мешка деревянный диск. Они улыбались. Мягко. Без вызова, но с торжеством. И с удовлетворением. Извлеченный диск положили на стол профессора Транна.
Профессор Транн не был большим поборником дисциплины, так что самовольное перемещение студентов по аудитории не прерывал. А потом ему уже было не до того.
Минут десять он буравил диск взглядом. Потом медленно, будто копируя темп извлечения диска, поднял глаза и посмотрел на отщепенцев. Те по прежнему улыбались. Выделил Баргеза и Струка, немного поколебался между эльфами, и остановил взгляд на Налинне. Та улыбнулась обворожительнее. Той улыбкой, за которой никто не в состоянии разглядеть острый ум и титанический труд. Профессор Транн покачал головой и снова углубился в изучение диска. В какой-то момент… минут через двадцать, профессор скрестил руки на груди и поежился, будто от холода. Текли минуты тишины.
Примерно к половине занятия профессор Транн тяжело вздохнул, расплел свой замок, мягко подвинул диск назад, владельцам, открыл журнал успеваемости и все так же молча вывел всем высшие оценки за предстоящую контрольную. И только после этого произнес первые слова за этот урок:
— Не возражаете, если я закурю?
Студенты замотали головами, а заядлые курильщики Струк и Баргез даже предложили профессору свои запасы. Профессор с сомнением посмотрел на орочью сигару, и, с некоторой задумчивостью, на гномий кисет, но вежливо отказался, после чего встал, подошел к окну и достал из внутреннего карману собственную трубку. Словно в какой-то прострации набил табаком, и сунул в рот. Забыв поджечь. После этого профессор надолго уставился в неясную даль.
Выпадение профессора в астрал сопровождалось началом перешептывания отщепенцев. Они были довольны реакцией преподавателя. И, если бы не насущные проблемы — посвятили бы этому обсуждению весь остаток дня. Но ночные события отодвинули на второй план даже научный прорыв в руноведении. Отщепенцы в своем большинстве были прагматиками и полагали, что мертвым слава ни к чему.
После того, как Тридрилл окончил свой краткий и емкий отчет по ситуации в магистрате, тишина вернулась на круги своя. Многие отщепенцы, особенно те, с кем Сержи не делился тонкостями поставленной на окно защиты, все же надеялись, что произошедшее ночью было печальной случайностью. Но уверенно–растерянный тон гремлина не оставлял сомнений в правильности сделанных выводов. Похоже, начиналась большая игра.
— Мдаа… хорошо, что я
— Как думаете, насколько это дело заинтересует магистрат? — Салли нахмурила лоб. Пожалуй, она единственная среди отщепенцев еще хоть как-то верила в магические правоохранительные органы столицы. Трудно сказать, было этому причиной больше врожденное чувство справедливости, или последствия короткой отсидки в подвалах оного заведения.
— Сомневаюсь, что хоть как-то… — Ответил Маури — признанный знаток криминального мира столицы. — Может, магистрат раньше и не сталкивался с гильдией, а вот остальные органы проявляют к ее делам просто-таки удивительное безразличие. Я бы даже сказал, граничащее с избирательной слепотой. Господа–убийцы умеют договариваться…
— И как скоро нам стоит ждать повторного визита? — По–деловому уточнил Сержи. Судя по его интонации, речь шла об уточнении графика предстоящих контрольных… Хотя для эльфа–аристократа так оно и было в каком-то плане. Если наследник не может позаботиться о собственной безопасности, то, собственно, никудышный он наследник…
— Не думаю, что скоро… — Ответил Тридрилл. Он, как и его напарник–муррист тоже неплохо разбирался в изнанке столичной жизни. А в кое–каких вопросах так даже и лучше. — Убийцы спешить не любят. И уж чего они точно не любят — так это наступать дважды на одни и те же грабли. И совсем не любят терять своих членов. Так что они для начала проведут детальный разбор провала… Это ведь действительно провал — провал задания, потеря члена… Более того — фактическое раскрытие дела, когда принадлежность исполнителя опознана и сомнений не вызывает. Большой удар по репутации гильдии… Умножьте все это на то, что это было первое дело против магов, пусть и не объединенных в гильдию, но все же являющихся довольно сплоченным сообществом, и добавьте, что целью был еще недоучившийся маг… Все вместе складывается в довольно неприятную картину, повторение которой постараются не допустить… не знаю… Может, магистрат и вправду будет пасовать, но дело по любому получается громким.
— А маги? то самое магическое сообщество, которое ты сейчас упоминал. Оно как отреагирует? — Сержи продолжал перебирать возможных союзников и определять параметры возможностей условного противника.
— Подозреваю, что все же никак… — Покачал головой Тридрилл, отвечая сразу и на невысказанную часть вопроса. — Будь ты высокопоставленным магистром — это было бы одно. Хотя бы магом–человеком — другое… А так все молча решат, что это эльфийские разборки, и не станут вмешиваться. Пометят себе мысленно галочкой сам факт нарушения паритета, и при возможности припомнят, когда им будет это выгодно, но для себя, а тебе от этого пользы не будет никакой.
Понимаешь, — задумчиво продолжал Тридрилл, — во всей этой истории меня только и смущает, что сам факт нарушения паритета. Так-то ты был изначально не жилец… ты уж прости, ушастенький, что так прямо говорю, но если я хоть что-то понимаю в ваших кровных заморочках, то одного факта изгнания в вашей среде никогда не считалось достаточным. Очень уж ненадежно. К тому же я никогда не слышал от тебя упоминаний о родителях — все о дядьях и тетках…
Сержи спокойно кивнул. Никакой сложной гаммы чувств, никакого раздражения по поводу излишней прямолинейности гремлина… Спокойная констатация факта.