Классические тексты дзэн
Шрифт:
– Со мной – мой посох, и лишь только мне встретятся театральные подмостки, я тотчас буду давать представление [417] .
С этими словами он удалился. Придя к Шитоу, он сделал круг вокруг его места для медитации, стукнул своим посохом и спросил: «И в чем основной смысл этого?». Шитоу воскликнул: «О, Небо! О, Небо!». Иньфэн ничего не ответил, а вернувшись, рассказал об этом Мацзу. Мацзу же сказал: «Возвращайся обратно. Когда же он вновь вскричит «О, Небо! О, Небо», ты тотчас два раза вздохни с присвистом.
417
Смысл фразы может быть не до конца ясен из-за ее многозначности. Возможен следующий перевод: «Я буду следовать бамбуковыми зарослями и лесами, и на этих подмостках я и буду давать представление». Здесь же речь идет о традиционном монашеском посохе (чжубэнь, санскр. кхаккхара), изготавливающемся из дерева, с
Иньфэн вернулся к Шитоу. Он проделал все, как и раньше, спросил, что все это значит, а Шитоу в ответ два раза вздохнул. Иньфэн опять ничего не ответил и, вернувшись, рассказал об этом Мацзу. Мацзу заявил: «Я же тебе говорил, что путь к Шитоу очень скользок».
13. Тачка Иньфэна
Как-то раз, когда Иньфэн толкал тачку, Мацзу сидел на его пути, вытянув ноги. Иньфэн сказал:
– Учитель, прошу Вас, уберите ноги.
– То, что уже вытянуто, не может быть убрано – ответил Мацзу.
– То, что уже идет вперед, не может пойти назад, – сказал Иньфэн [418] .
Он толкнул тачку и проехался по ногам Мацзу. С раненой ногой Мацзу вернулся в зал для наставлений, взял топор и сказал: «Пусть покажется тот, кто несколько мгновений назад ранил ногу старому монаху своей тачкой». Показался Иньфэн и подошел к Мацзу с вытянутой шеей. Мацзу отложил топор в сторону [419] .
14. Оплеухи для учителя Уцзю
418
Возможен несколько иной перевод этого абзаца. Мацзу: «Они уже вытянуты и я их не уберу». Иньфэн: «Тогда я уже иду вперед и не сверну». Фактически Иньфэн повторяет целиком строй и смысл фразы Мацзу., что означает знаменитый чаньский принцип: «Если ты решил что-то делать, делай это до конца».
419
Здесь подчеркивается абсолютная недуальность поведения Иньфэна. Страх перед смертью – показатель дуальности, его отсутствие – символ Будды. Для Иньфэна уже не существует отношения «учитель-ученик», «жизнь-смерть». Если сначала Иньфэн только как эхо откликается на фразу Мацзу, что демонстрирует его спонтанность сознания, то вторая часть этого пассажа показывает абсолютную искренность поведения Иньфэна, отсутствие лишь механического повторения фразы Мацзу. Именно поэтому, убедившись в реальности спонтанности сознания Иньфэна, Мацзу и откладывает топор в сторону.
Когда настоятель Шицзю навестил Мацзу в первый раз, Мацзу спросил его:
– Откуда ты идешь?
– Я иду от [учителя] Уцзю [420] .
– Какими словами наставлял тебя Уцзю последнее время?
– Сколько же человек пребывают в незнании! – ответил Шицзю [421] .
– Давайте не будем говорить о незнании. А что Вы думаете о «молчаливой фразе»? – спросил Мацзу.
Шицзю сделал три шага вперед.
– У меня есть семь оплеух, которые я хотел бы влепить Уцзю. Не передадите ли Вы их ему? – спросил Мацзу.
420
Шицзю и Уцзю – чаньские наставники, [О них см. 47, цз. 8, 259–260.]
421
Ряд изданий, в частности «Речения четырех школ» [35], обрывает изложение на этой фразе, однако большинство вариантов, в том числе «Записи о передаче светильника» [47 цз. 8], и издание Йоситаки [2,78] продолжают эту историю.
– Преподобный, – ответил Шицзю, – если вы готовы принять их первыми, я готов быть вторым.
Затем он вернулся к Уцзю.
15. Глупый наставник Лян
Как-то раз старший монах Лян пришел к Мацзу. Мацзу его спросил:
– О, старший монах, слышал я, что Вы можете прекрасно объяснить смысл сутр и шастр [422] . Правда ли это?
– Я вряд ли осмелюсь утверждать это.
– Какими же словами вы наставляете?
422
Сутра – буддийское писание, которое по преданию содержит слова самого Будды. Шастры – комментарии на сутры, а также тексты общего теологического содержания.
– Я наставляю Сердцем.
– Сердце подобно искусному мастеру, смысл – его помощнику. Так о чем рассуждать, комментируя сутры?!
Лян же продолжил говорить упрямым тоном:
– Если нельзя наставлять Сердцем, то разве пустота не наставляет нас?
– Да, именно пустота
Лян ничего не ответил и вышел. Когда он начал спускаться [по ступням зала], Мацзу окликнул его: «Старший монах!». Лян повернул голову, и в тот же момент испытал великое просветление. Он поклонился [Мацзу].
Мацзу же сказал: «И зачем кланяется этот глупый наставник?»
Лян вернулся в свой монастырь и сказал своим последователям: «Я думал, что в понимании тех сутр и шастр, в которых я наставлял вас, никто не сравнится со мной. Сегодня же, когда учитель Мацзу задал мне вопрос, все мастерство (гунфу) моей жизни растаяло как лед и рассыпалось как глиняный горшок!».
Затем он удалился в Западные горы [423] и следы его затерялись.
423
Западные горы (Сишань) расположены в провинции Цзянси в области Хунчжоу, в окрестностях которых и располагалась школа Мацзу.
16 Шуайляо не прекращает смеяться
Когда монах Шуйлао из области Хунчжоу [424] первый раз пришел к Мацзу, то спросил его:
– В чем был смысл Его прихода с Запада?
– Поклонись! – потребовал Мацзу.
Когда монах начал кланяться, Мацзу нанес ему сильный удар ногой. В тот же момент Шуйлао получил великое просветление. Поднявшись, он захлопал в ладоши, разразился громким смехом и сказал: «Сколь это удивительно! Сколь удивительно! Сотни тысяч самадхи, бесчисленное количество чудесных смыслов получают свой исток всего лишь из кончика одного волоска!» [425] .
424
Хунчжоу располагается в провинции Цзянси.
425
Это схоже с доктриной школы Аватамсака о множественности вещей. По смыслу это перекликается с концепций Янчжу, который «не пожертвовал бы и одним волоском ради всей Поднебесной».
Поклонившись, он удалился.
Позже, он часто говорил своим слушателям: «С того момента как Мацзу ударил меня ногой и вплоть до настоящего момента, я не прекращаю смеяться!» [426] .
17. Мирянин Пан
Как-то мирянин Пан [427] спросил Мацзу:
– Кто тот, кого не сопровождают мириады дхарм?
– Когда ты сможешь выпить одним глотком воды Западной реки [428] , я отвечу тебе.
426
Смех в чань является одним из самых расхожих сюжетов и по смыслу он перекликается со «смехом Будды», имеющим символическое значение победы и утверждения абсолютной истинности действия. Когда Будда вошел в состояние самадхи, он смеялся от радости самадхи, когда же он вышел из созерцания и обозрел мир своим чудесным взором, он начал смеяться, радуясь каждой порой своей кожи, и свет этого смеха озарил мир.
427
Мирянин Пан (740–808) – Панюнь цзюши, прославившийся своим истинно чаньским поведением, не будучи монахом, но лишь мирянином, соблюдающим все буддийские заветы (санскр. упасака, кит. цзюши).
428
Западная река (Сихэ) – река в провинции Гуанси.
– Учитель, – вновь обратился Пан, – прошу Вас, поднимите глаза на того, кто изначально не слеп.
Мацзу в тот же момент опустил взгляд, а мирянин сказал: «Речь идет о цине [429] без струн, на котором лишь Вы, учитель, умеете столь искусно играть».
Мацзу поднял взгляд и мирянин поклонился. Мацзу вернулся в келью настоятеля, сопровождаемый мирянином Паном, который заметил: «Я старался проявить свое умение, но лишь показал себя глупцом».
Затем он вновь спросил: «Как вода, которая не имеет ни костей, ни плоти, может держать челн в десять тысяч кэ?». Мацзу заметил: «Здесь нет ни воды, ни челна. Так о какой же плоти костях ты говоришь?» [430] .
429
Струнный щипковый инструмент, подобный лютне с семью струнами.
430
Кости и плоть (цзин гу) – метафора внешней части чаньского учения. Вода – символ Дао и Дхармы, а также нирваны. По преданию, Бодхидхарма говорит одному из своих учеников, отвечающего на его вопрос молчанием: «У тебя моя плоть».