Классика зловещей луны
Шрифт:
– «Тогда откуда?»
– «Допивай, расскажу.»
– «Наследство?»
– «Какой наивный!»
– «Богатые родители?»
– «Родители простые люди. Мама врач. Папа геофизик или что-то в этом духе. До сих пор таскается по горам, поёт под гитару у костра и не морщась пьёт спирт.»
Жека поник. Остался один вариант, которого он меньше всего хотел.
– «Да, молодой человек, она всего лишь счастливая жена олигарха. Муж влиятельный человек. Депутат. Грабитель народных ресурсов, как называет Эдуард всех чиновников. На кинотеатр направлялись средства из
Жека не интересовался, почему «метафорически», он огорчился. Он избегал мысли, что Карина замужем. Специально допускал незаполненность её личной жизни. Официант сменил пустые стаканы.
– «…потому что, как и все приличные люди в этой стране, мы не платим налогов. Правильно я говорю?»
Нелли наконец-то заметно опьянела. Она глуповато улыбалась и никак не могла прикурить. То роняла зажигалку, то сигарету, то пачку.
– «Я помогу.»
Жека подвинулся к ней, подал сигарету, поднёс зажигалку. Нелли сказала:
– «Какой ты добрый.»
Обвила шею руками и поцеловала. От неё пахло вкусным табаком и парфюмом.
Дурачились до трёх часов ночи. Заказывали коктейли, кальян и пирожные. Задёрнув шторку долго целовались. Иногда делали перерыв, Нелли шла танцевать, а Жека царски развалившись на диване курил кальян и пьяно смотрел на разноцветное мелькание пляшущей толпы.
Разгорячённая танцами Нелли возвращалась к нему, стряхивая с объятия наглых танцоров, падала рядом, прижималась горячим боком и откровенничала:
– «Что бы ты обо мне не думал, я всего лишь простая коротко стриженая девочка. Я устала ждать когда, рыцарь предложит мне руку. Я сама выворачиваю руки. Моя злость - оболочка трепетно ждущего сердца. Понял, да?»
Евгений веско кивал и передавал раскрасневшейся девушке холодный звенящий кубиками льда бокал.
Домой уехали на одном такси. Жека помнил, что уговаривал Нелли подняться в гости, выпить зелёного чаю.
– «Или шампанское!» - кричал он.
– «Будем пить шампанское и гадать на картах при свечах».
– «Гадать-то зачем!» - смеялась Нелли отталкивая назойливого дизайнера.
– «Проспись, завтра серьёзный разговор»
– «Да, да, денежные аферы! Тс-с-с-с!» Жека приложил палец к губам и посмотрел на шофёра:
– «Нужно уб-брать свидетелей!»
– «Не гони,» - прикрикнула Нелли.
Ещё чуток повозились на заднем сидении, поцеловались. Нелли в очередной раз отказалась идти в гости. Покачиваясь Жека скрылся в подъезде. Он не услышал добродушную реплику шофёра:
– «Забавный парень»
– «Хороший человек» - согласилась Нелли.
глава 10. Тень от ресниц.
1
Евгений
Как и в первый раз Карина назвала необъяснимый адрес.
Что могло привести жену могущественного олигарха в «пятый микрорайон, дом 12а, квартира восемь на третьем этаже?» Думал Жека и разглядывал обшарпанную дверь в вонючем тёмном подъезде. Быть может с бодуна он не правильно записал? Что если построили элитные микрорайоны, неизвестные ему. Решил перезвонить Карине.
Его чутко ждали. Вместо ответа распахнулась дверь, на пороге белел зубастой улыбкой Уинкль.
– Проходи, Джон!
– крикнул он и по своему обычаю стукнул Жеку по спине. Удар всколыхнул муть вчерашней пьянки. Джон скривился и с таким выражением лица вступил в квартиру.
Тесный коридор освещался голой, без абажура лампочкой. Под ноги попала кучка пыльной обуви. Соломенный протёртый половичок вздыбился гармошкой и как злая собачка старался не пропустить Жеку дальше.
– Можешь не разуваться. Проходи в кухню.
Сам Уинкль одет по-домашнему. Из под мятых спортивных шорт торчали мощные атлетические ноги, на которых нелепейшим образом смотрелись пляжные тапки. На обтягивающей майке нарисован герой мультика попугай Кеша.
За полуприкрытой дверью напротив кухни Жека увидел стандартную комнату полную мещанской бытовухи. Ковёр на стене, накрытый покрывалом с бахромой стол. Портрет советского мужчины в водолазке. Видна часть книжного шкафа с собраниями сочинений.
Кроме Карины в тесной кухоньке находился широкоплечий телохранитель в тёмных очках. Единственный предмет обстановки напоминающий о статусе хозяйки. Остальное убранство продолжало удивлять запущенностью. Старый кухонный гарнитур украшенный пятнами жира и капельками засохших соусов. Остановившиеся часы над холодильником. Сам холодильник, покосившийся, сменивший белый цвет на старчески жёлтый оттенок, обезображен полустёртыми наклейками от жвачек. В трещинах обсыпавшейся бумаги угадываются контуры Черепашек Ниндзя, Сейлормун и прочих мультяшек. На расставленные вокруг стола табуреты и садится не надо, чтоб убедится, что они опасно качаются на хлипких, расшатанных ножках.
Одежда Карины, её роскошная фигура, ноутбук на столе и бриллиантовые отблески бижутерии являлись чужеродными в этом законсервированном пространстве чужой небогатой семейной жизни. Можно нафантазировать, как Карина, используя силу Уинкля и телохранителя, ворвалась в чужую квартиру, выгнала владельцев и уселась попить чай на кухне.
С другой стороны подобная обстановка оттенила в Карине черту, которую он раньше не замечал. Кроме крышесносящей сексуальности в Карине обнаружилась трогательная грусть. Эта грусть, как знаки на меченой купюре взяточника, проступила только в тусклом свете тесной квартиры.