Клешни для "именинников"
Шрифт:
– Что еще вы нам скажете? Здесь был кто-то кроме нее?
– Да, - портье потрогал больной затылок.
– Как он выглядел, вы конечно не заметили, - с иронией заключил Баум и подошел к кровати, которую методично осматривал эксперт.
– Я видел его со спины. Он бежал по коридору и...
Шериф резко повернулся и пригвоздил портье своим взглядом к спинке стула.
– Вы видели его со спины? Вы так сказали... Как вы могли видеть его, если находились без сознания, - Баум снова оказался возле свидетеля.
– Он был, не один, - печально улыбнулся портье, -
Шериф оскалился и потерял всякую деликатность:
– Ты и есть тряпичная кукла, потому что не видишь толком, что творится у тебя под носом. Хоть какие-то приметы второго, ты засек?
– Нет, - портье опустил глаза, - но меня поразила его рука. Она...
– Так что же у него с рукой? Если ты скажешь, что на ней отсутствовал палец - это будет уже что-то!
– Она показалась мне искусственной - холодная и гладкая... В общем, кожа такой не может быть.
Шериф закурил и выпустил дым в лицо портье.
– Если ты надумал меня одурачить, парень, я позабочусь о том, чтобы у тебя болел не только затылок... А теперь подойди сюда, - Баум указал на окно и сам направился к нему, отодвинув эксперта в сторону. Портье встал и это доставило ему новые неприятные ощущения в затылке.
– Давно это у тебя?
– спросил шериф, показывая ровно вырезанную дыру в стекле.
По тому, как у портье полезли из орбит глаза, можно было судить, что он сейчас скажет:
– Я не понимаю... Я ничего не понимаю. Конечно же, ничего этого не было!
К шерифу подошел эксперт:
– Эта дыра, сэр, очень странная, - сбивчиво проговорил он, пригладив на голове свои редкие рыжие волосы.
– Эту дыру невозможно сделать никаким известным нам инструментом. Края ровные и гладкие, а также...
Баум весь побагровел:
– Значит невозможно! А тем не менее дыра перед тобой. Если у вас в лаборатории все такие как ты, то не лучше ли взорвать ее к чертям собачьим?! В эту дыру запросто пролезет человек... Факт налицо, а ты говоришь невозможно!
Эксперт ничего не ответил, а глядя на шерифа можно было не сомневаться, что он с удовольствием почесал бы свои, огромные, как боксерские перчатки, кулаки о его челюсть. Противостоять Бауму, в этом отношении, эксперт не мог.
Краска немного схлынула с лица шерифа, и это означало, что он несколько успокоился. Подойдя к кровати, он долго рассматривал три кровавых пятнышка на простыне, пока его не отвлек помощник;
– Вас запрашивают из управления, шеф...
– Что? Еще что-нибудь? Кто-то пропал?
– Похоже на то, шеф. Это случилось совсем рядом, на соседней улице. Пропала девочка десяти лет, исчезла прямо из своей кровати. На простыне осталась кровь. Ее мать в панике и требует, чтобы вы приехали лично.
– Кровь на простыне, говоришь?
– шериф многозначительно посмотрел на кровать Дженнис Копленд.
– И много там крови?
Помощник проследил за взглядом своего шефа и увидел три красных пятнышка:
– Нет, совсем чуть-чуть. Наверное, столько же, как здесь.
– Поехали!
– рявкнул Баум и, смерив портье уничтожающим взглядом, зашагал к двери.
Пока ехали к дому исчезнувшей девочки, эксперт донимал шерифа техническими тонкостями. Суть его болтовни сводилась к тому, что он отличный эксперт, и если уж он не смог найти объяснения происшедшему, то и никто не сможет. Шериф к его словам отнесся почти терпеливо. Он повернулся к нему с переднего сиденья и вежливо произнес:
– Послушай, парень. При всем моем уважении к тебе, мне иногда очень не терпится вытряхнуть твои мозги... И попробуй только свалить все на летающую тарелку, которую видели прошлой ночью, тебе этой процедуры не миновать, - шериф отвернулся, закурил и разговаривая сам с собой, добавил.
– Запаниковали... Теперь все неприятности валят на тарелки... Ублюдки!
Над территорией Советского Союза, тарелку видели также отчетливо, как и над территорией Америки. Точно также у многих сложилось впечатление, что объект идет на посадку. На предполагаемое место приземления было выслано звено вертолетов, которое вернулось ни с чем. Выходило, что объект или не планировал посадку совсем, или каким-то образом схитрил, приземлившись в другом месте.
В ту же ночь, при таинственных и необъяснимых обстоятельствах, исчезло несколько человек. Утром, как следствие ночных происшествий, в городе поднялась волна паники. Весть об инопланетянах и исчезнувших людях распространилась по всей округе, подобно запаху нашатыря, разлитого в тесной комнате.
Петр Мельский, по кличке Петька-Штопор, слыл бабником и самым отчаянным вором в городе. Он чихал на представителей власти даже когда последние устраивали на него облаву.
Эта, злополучная для Штопора, ночь и была одной из таковых. Каждый блюститель порядка в городе, считал поимку Штопора мечтой своей жизни.
Однако сегодня внимание со стороны милиции не помешало Мельскому заглянуть в любимый бар на углу центральной улицы.
Прислонив украденный мотоцикл к стене, Штопор воткнул в уголок рта спичку и, насвистывая, спустился в полуподвальное помещение, которое лишь изнутри выглядело шикарно и современно. Скривившись от чрезмерно громкой музыки, Мельский направился к стойке. Сразу же заметил слегка испуганный взгляд бармена и почувствовал неладное, но привычка не поддаваться панике сохранила на его загорелом лице прежнее спокойствие. Кивнув бармену, он тихо спросил:
– Мусор?
– Даже двое... В углу! Не вовремя ты, Штопор.
– Думаю, меня не зачехлят, прежде чем я выпью стаканчик, - в голосе Мельского прозвучали веселые нотки.
– Мне бы твое спокойствие, - покачал головой бармен и посмотрел в угол.
– Не смотри на них, - едва шевельнув губами, процедил Штопор, опрокинул в рот спиртное.
– Спрашивали меня?
– Угу Стуканул видать кто-то.
Лицо Штопора стало сосредоточенным.
– Что они?
Вытирая стакан, бармен мельком взглянул в угол: