Клетка для разума (сборник)
Шрифт:
Марен сравнил имена Слейтера со ста десятью именами, перечисленными Бернли. Восемнадцать были в обоих списках. Он отрицательно качнул головой по их поводу: "Родственники королевы. Подождем!"
Кстати — королева! Марен взглянул на свои наручные часы: уже больше половины десятого! Он встал.
— Придется отложить наши дела. Вы знаете, что я должен сделать с этой дамой? Настало время для этого!
— Я тоже должен уйти: нужно решить целую кучу неотложных вопросов. И... Можно сказать ещё одно слово?
— О чем вы?
— О Мозге. Вы нашли что-нибудь?
— Нет.
—
Марен самодовольно усмехнулся, как полагается мужчине в таком случае.
— Есть моменты, когда по-настоящему понимаешь, как хорошо быть Главой Группы.
Глава 29
Оказавшись во дворце — было чуть меньше десяти вечера — Марен прошел в покои королевы. Увидев его, правительница встала со стула, на котором сидела, и повернулась к Марену лицом. Ее глаза были огромными — так широко они были раскрыты. Все в поведении королевы говорило, что её силы на пределе, а напряжение её тела показывало, насколько она испугана.
Когда королева заговорила, её голос, несмотря на старания держать себя в руках, дрогнул.
— Вы сейчас убьете меня, не правда ли? Великий Судья всегда казнит правителей тех стран, которыми он завладевает. Я готова к смерти. Но сначала я хотела бы обратиться к вам с просьбой, мой победитель.
Момент был неподходящий для того, чтобы рассеивать её заблуждение. Тон королевы был мелодраматическим, и Марен догадывался, что сейчас услышит что-то сентиментальное.
— Любая просьба, не выходящая за рамки данных мне предписаний, будет удовлетворена, Ваше Величество, — медленно и спокойно ответил он.
Королева покачивалась на ослабевших ногах и сжимала губы. Марен чувствовал, что она вот-вот расплачется.
— Для вас, генерал, покорение Георгии, возможно, лишь одна из глав вашей биографии. Для меня же это похоронный звон по целой эпохе. В предсмертный час мне приходят в голову сумасшедшие мысли. Поражение имеет много символов, и в этих символах присутствует образ победителя. Я женщина. Я побеждена. А вы мужчина и мой победитель. Я видела вас всего одно мгновение — сегодня утром, но в это мгновение я почувствовала испуг, ужас... и любовь!
Марену не понадобилось закрывать дверь: по его приказу она была автоматически закрыта. Он обнял стоявшую перед ним женщину и на руках донес её до постели. Вздрогнув, словно её обожгло горевшее в ней самой пламя, побежденная прижала к себе своего победителя. В этот момент она была сильной!
* * *
Марен и королева лежали рядом в рассветном полумраке. Оба устали, но не были сонными.
— Ты не забудешь меня, правда?
— Никогда!
— Теперь ты можешь меня убить. Я в мире с самой собой — поражение завершено.
"Двое приговоренных к смерти (двое) цепляются за крошечный остаток жизни", — подумал Марен. Он действительно приговорен и умрет, если не сможет избавиться от этой судьбы, а она считает себя приговоренной.
Страсть, которой были заполнены предыдущие часы, заставила его забыть, что настала пора подарить этой женщине жизнь. Мысли генерала пошли в другом направлении: он перестал быть примитивным человеком, чей внутренний мир состоит только из реакций его клеток,
— Я подумал, как быть дальше, Шения. Может быть, есть выход. Возможно, есть способ оставить твоим власть, и я мог бы найти предлог для этого.
— Моим? Ты хочешь сказать — моим родным?
Она была в изумлении.
— А почему бы и нет? Для ста людей это сделать не труднее, чем для одной.
— Но это не будет опасно для тебя?
— Подожди... Я не сказал, что непременно добьюсь успеха, я лишь сказал, что есть возможность попробовать найти общий язык. Только для этого ты будешь вынуждена согласиться на те меры, от которых до сих пор всегда отказывалась.
— Так или иначе ты все равно выполнишь эти меры, — с жаром начала она. — Чтобы спасти моих... — Королева вдруг замолчала, а потом спросила, словно удивленный ребенок:
— Почему ты делаешь это? — И, не давая Марену времени ответить на этот вопрос, задала новый: — Ради меня?
— Ради тебя!
Это было все. Королева, похоже, поверила его словам, что было не так уж непривычно для Марена. Как он и предполагал, теперь она будет верить, что имеет защитника среди высших руководителей, входящих в Совет Великого Судьи. То, что этот защитник сам тайно от всех обречен на смерть, в данный момент, разумеется, не играло роли.
Если бы не эта договоренность, королева могла бы заупрямиться и противопоставить требованиям победителя театральное поведение в духе: "Я умираю за свой народ!" Теперь же она поставила подпись на всех документах, которые Марен попросил её подписать, и подтвердила по телевидению, что "столкнувшись с невероятным по дерзости восстанием, зачинщики которого поставили перед собой безумные цели, и учитывая международную ситуацию", она "была вынуждена обратиться за помощью к Великому Судье и передать себя и свой народ под его защиту". И коротко сказала с горечью в голосе: "Эта защита предполагает некоторые перемены, но лучше перемены, чем неконтролируемое кровопролитие". "Чтобы облегчить проведение мер, необходимых в этой чрезвычайной ситуации, — сказала королева в заключение, — я приняла отставку Кугарачара Майетта и обратилась к Дуони Хаваристу с просьбой сформировать новый кабинет министров".
Грубые фамилии, грубые люди — методы, освященные традицией: для молниеносной войны хороши все, кто есть под рукой. Для войны, правду о которой, конечно, никогда не узнает ни георгийский народ, ни какой-либо другой.
Слейтер расставлял по местам свои команды "офицеров в штатском". Сто тысяч георгийцев, известных своими монархическими взглядами и уже много лет назад отмеченных как потенциально опасные, будут "зарегистрированы" первыми. В таком масштабе эта процедура будет унизительной. Эти гордые люди будут мучиться от позора, когда им придется стоять в очередях к передвижным регистрационным установкам, применявшимся в полевых условиях. Каждый гражданин будет должен пройти процедуру снятия отпечатков пальцев, подписать обязательство быть верным властям и лечь на живот под прибор впечатляющих размеров, который обычно принимали за рентгеновский аппарат, но который на самом деле вживлял болевые схемы.