Клеймённые
Шрифт:
— Что вы. Всё в порядке! — улыбнулась. — Я не тепличный цветочек.
Вру... я — тепличный цветочек и очень мерзлявый. Пальцы прятала в карманах, нос в куртке. Казалось за время проведенное возле трубы дыхание стало ледяным. Дыхну и заморожу, не важно, животное или человека. Навсегда обездвижу, превращу в статую. Ноги в кроссовках сильно остыли от прохладной земли.
— Можно попытаться распилить! — ожил вдруг старичок, палец указательный выставил вверх на грозное, темное небо над нашими головами. — У меня пила
Милый дяденька с огромным вдохновением решил заняться моим спасением, даже отец так не заботился. Милая забота на миг согрела и руки в карманах, и ноги, и тело целиком. Его слова, как теплые лучи света, побившиеся сквозь звездный настил над головами.
Но я отказалась:
— Не стоит. Если убегу, потом каждый день на протяжении пяти лет проведу привязанная к столбу. Лучше один день выдержать.
Мужичок понуро согласился с выводом, но принес теплый тулуп и постелил на газон. Ночью благодаря теплой одежде удалось немного полежать. Надеялась заснуть, но адреналин вибрировал в каждой клеточке тела и отключиться от холодного одиночества не удалось. Слепленные ресницы дрожали от назойливого ветра.
Я привыкла много спать и кушать, а без одного и второго, тело не поддавалось контролю. Когда освободят, то самостоятельно вряд ли встану.
В семь утра открыли ворота, тогда же я окончательно подняла спину с остывшего после ночи тулупа и аккуратно присела. Перед глазами плыло от недосыпа или закладывающего носа. После ночи стала шмыгать носом. Не хватало еще подцепить простуду.
А потом очень сильно захотела в туалет, отчаянно. Ноги даже сжала между собой. Не посередине же газона справлять нужду перед окнами университета. К тому же, появлялись студенты.
Отвратительное утро, но сегодня вечером предстояла долгожданная встреча с Артемом и только мысль об этом немного успокаивала и давала сил не заплакать. Опять хотелось заплакать. Надоело терпеть. В туалет хотелось неимоверно, аж живот заболел!
И, когда появилась большая толпа в черных кожаных или пуховых куртках, но главное все в темном, уже не обращала внимания. Чихать на всех! Проигнорировала тот факт, что группа остановилась возле фонтана (неподалеку от позорного столба), а один и вовсе подошел еще ближе. Ближе остальных.
Удивленно обернулась. Примерно на расстоянии пяти метров остановился Гектор в шапке, прикрывавшей темные пряди волос. В теплом пуховике, руки спрятал в карманах спортивных штанов. Изучал таинственный экземпляр перед собой, склонив голову в бок. Наверное, так приходят взрослые дяди на представление в цирк, смотрят на номер клоуна с красным носом и не могут понять, где надо смеяться.
— И за какие заслуги грянула кара с небес? — задал вопрос Гектор, оглядывая мою руку привязанную к столбу.
Позор какой! Сразу и в туалет расхотелось, и не мерзла более. Все тело вспыхнуло от стыда.
— Говорят, я — вввв...выскочка!
И не понятно то ли от холода зуб на зуб не попадал, то ли от вида взрослого мужчины перенервничала. Неведомым образом приближение Гектора немного напрягало: становилось неуютно под чужим взглядом, хотелось гордо распрямиться. Но мое положение слишком жалкое, поэтому бессмысленно расправлять плечи.
Гектор внимательно рассматривал объект перед собой — меня и не скрывал этого. Серьезно, не насмешливо и не гневно. Как экспонат музея, а он — великий ценитель искусства, делал анализ работы, а потом собирался громко озвучить полученный результат. А результат таков — я очень похожа на бездомного, жалкого человечка без крыши над головой.
Мужчина тяжело вдохнул воздух, словно смертельно устал или без сил, а потом развернулся на пятках. Оставил меня разочарованным взглядом провожать широкую, мужскую спину. И понимать сколь одиноко жить в этом мире без поддержки близких. А Клейменной в особенности.
— Сейчас высвободим птичку из клетки! — расслышала глухое замечание Гектора, приглушенное порывами ветра..
В миг крылышки у птички, точнее у меня распахнулись на спине, плечи распрямились. Пташка едва не взлетела от счастья над уровнем земле и с улыбкой проводила темную фигуру спасителя.
Он освободит? Подарит столь желаемую свободу?
Я физически устала, мечтала оказаться под теплым одеялом уютной кроватки. Занятия подождут. Мои мечты сосредоточились исключительно на горизонтальной поверхности и ванне, наполненной теплой водой.
Через десять минут расстроилась, покуда Гектор не возвращался. В точности, как глупый тушканчик, выпрыгнул и навеки сгинул.
Я была обречена замерзнуть насмерть или погибнуть от обезвоживания или голода.
Пританцовывая от холода на газоне, наконец-то увидела Гектора, шагающего по дорожке. От радостной картины не сдержала счастливой улыбки. А когда спаситель насмешливо дернул уголок губ вверх и показал ключ от наручников, я вовсе захотела обнять за крепкую мужскую шею и расцеловать в обе щеки. Стало вновь тепло-тепло, уютно как на любимом острове. Поспешно заморгав, принялась наблюдать за процессом освобождения от наручников.
— Спасибо вам! — голос мой раздался тихонечко и в тоже время немного дрожащим, переполненным нежными словами. — Я вам очень благодарна! Очень! Очень!
Запястье было освобождено от железных оков, но мужские пальцы неожиданно ухватили мои, приостановили бегство. Слишком сильный контраст, у мужчины — кожа невероятно теплая, по девчачьи нежная. Сильные пальцы меня решительно поглаживали, будто бы успокаивающе, доверительно. Я подняла вопросительный взгляд, а Гектор в ответ вновь растянул губы в улыбке.