Клеймённые
Шрифт:
Другое слово кричало во мне, оно чертовой отравой сжигало кровь, внутренности. Выворачивало кишки, плоть, от этого нестерпимо болело тело и голова.
— Что ты со мной делаешь?!
Сжал виски посильнее, прогоняя тупую ноющую боль.
Отдаленно слушал посла, как сквозь пленку видел отупевшее лицо постороннего человека. И как сквозь шум воды слышал речь. Все мысли о другом или другой.
Я удобно устроился на кожаном кресле за рабочим столом. Достал перочинный ножик из ящика и подбросил острый предмет вверх на уровень люстры. Отражаясь в свете
Это идеальная практика на самоконтроль. Всегда получалось, но не сегодня...
Посыльный в пятый раз тяжело сглотнул подступившую панику, перестал докладывать в ожидании развязки полета ножа. Нож, красиво сверкая, описал серебристый круг и упал со звоном на пол.
Самоконтроль уничтожен...
Я раздраженно подхватил нож и всадил острием в твердую поверхность стола, оставив как знамя силы и власти.
Андрей прокашлялся, дабы призвать меня к порядку и вниманию, сам он занял место в углу кабинета в сером костюме и очках. Пресса его одолевала последний месяц на износ, поэтому ему приходилось быть красивым и аккуратным.
— ...мы просим вас о содействии. Не могли вы прислать специалиста какого-нибудь, у вас часто зимы, а у нас впервые подобные Катаклизмы. Вы поможете?
Я отвлекся от стального ножа, красиво сверкавшего при свете дня. Какой призывный блеск, как Диана. Что-то сигналит вокруг нее, какое-то невидимое поле приглашает окунуться внутрь, пройти ее грань, прикоснуться к ней. Это желание уже задолбало мучить.
— Вы посодействуете нам в поимке? — в очередной раз повторил посол. Видно повторять ему надоело.
— Нет! — ответил без лишних раздумий.
— Как нет? А зачем же я столько распинался, столько повторял? Я три раза историю повторял!
Я ровно встал из кресла, руками опершись о стол, затем не спеша обогнул предмет мебели и остановился напротив посла. Ростом собеседник оказался ниже.
Как смеешь...как ты смеешь не хотеть меня! Меня! Не желать, как я тебя! Я не помню за последний месяц и минуты, когда бы не вспоминал тебя! Как ты смеешь не любить меня! Развернув корпус, вытащил из стола нож, преодолевая небольшое сопротивление деревяшки, и воткнул в шею послу. В момент удара, когда протыкаешь кожу, кровь почти фонтаном бьет, если попасть в вену. Я и попал, держа нож за рукоять, глядя на расширившееся от ужаса глаза темноволосого мужчины.
— Твою мать!!! — услышал отчаянный возглас Андрея, который быстро прикрыл дверь из кабинета. А я держал рукоять ножа и посол держал — мой согнутый кулак с холодным оружием, словно приостанавливая или пытаясь вытащить мешавшую убийственную занозу.
Когда мужчина захрипел, закатывая глаза, я вытащил нож из артерии, позволяя телу упасть на пол.
— Андрей, я похож на чудовище? — спросил глухо.
Красная кровь скатывалась на пол. Идеальный цвет для моего настроения! У меня такая же ненависть после встречи с девчонкой. Как же раздражала. Как же раздражала нервные клетки! Все тело до сих пор знобило. И нож
Посыльный аккуратно опустился на колени, со специфичным звуком упав на пол, а мои руки в крови. Капля крови скатилась по указательному пальцу, по разрезу ладони, прямо по линии жизни.
Разве не ясно, Диана? Ты — моя...моя...моя…только моя. Ясно!?
***
К ночи пришел с работы в одинокую, холодную, однокомнатную квартиру, как и в сотни из других похожих дней. День за днем одно и тоже, но сегодня были небольшие изменения: квартира пропахла ароматным запахом поджаренный курицы; свет ярко заливал небольшую прихожую и голубые сапоги на стальном каблуке валялись на коврике для обуви.
Ясно, Ольга. С тяжелым вздохом разулся, сбросил куртку и пошел в направлении маленького зала и оттуда на кухню. Но Ольгу обнаружил раньше, она аккуратно пристроилась на диване в зале. На стеклянном столе напротив девушки располагался мой компьютер, правда, включенный, судя по быстро сменявшимся кадрам на экране.
Я демонстративно встал в зале, плечом опершись о косяк двери и ждал...ждал реакции на свое появление. Тишина прозвучала в ответ на вторжение.
— Кхе! Кхе! — издевательски прокашлялся, наблюдая как Ольга вздрогнула, обернулась обнаружив чужое присутствие. Как убийца, пойманный возле трупа с орудием в руке, резко принялась нажимать на клавиатуру и второпях оправдываться под звуки клавиш:
— Извини...я это... почту хотела проверить. Думала ты не разозлишься? — вопрос повис в воздухе, пока обходил диван и пока Ольга сворачивала открытые окна на экране компьютера.
Встал напротив стола, руки скрестил под грудью и опустил голову вправо, с другого ракурса изучая свою девушку. Комментировать происходящее пока не спешил.
— Извини, Гектор, неудобно получилось... — проговорила понуро Ольга, опустила карий взгляд покаянно к себе колени, которые плотно прижала друг к другу.
Само раскаяние...Удобно устроившись на диване, я закинул ноги на столик, подвинув комп в бок. Голову положил на спинку дивана, глядя на яркую люстру, как переливчато игрался свет на белых капельках дождях. И здесь этот свет, мать его... белый, раздражающий свет. Абрамова, отстань от моих мыслей, блядь! Исчезни на хрен!
Я громко выдохнул воздух вверх, прогоняя кипевшее внутри напряжение. Все это гребанное цунами эмоций! Откуда столько во мне? Откуда столько крутится внутри и не дает трезво мыслить?
Лет с тринадцати не помнил настолько мощной волны внутри себя. Если бы мог, я сам бы себя устранил от работы, признав негодным. Свой личный тест на профпригодность бы не сдал, признаюсь — я эмоционально не стабилен.
Ольга улеглась на меня, тоненькими пальцами массировала, поглаживала мне грудь. Очень приятно и тепло даровала успокоение, которого почти не осталось. Я обреченно положил подбородок ей на макушку и ответно помассировал. На что Ольга фыркнула в грудь и щекой потерлась, пытаясь быть еще ближе или, вероятно, согреть.