Клеймо на душе
Шрифт:
Глава 23
Будильники в телефонах сработали у обоих. Еще и одновременно… Удивительно, как показалось Юле спросонья. Подскочила, пытаясь сориентироваться, с трудом раскрыла глаза. Рядом подхватился Дан.
— Сейчас отключу, — тихо и сипло со сна, пробормотал он, наощупь пытаясь достать свой мобильный с тумбочки.
Юля даже не представляла, где собственный искать, учитывая, каким образом она вчера раздевалась. Благо, на руке так и остались смарт-часы, сейчас тоже вибрирующие сигналом, вторя будильнику. Отключила все разом.
Тихо в спальне, темно из-за опущенных ролет, уютно. Вообще из-под одеяла выбираться не хочется. Лежать бы тут весь день рядом с ним такой вот, совершенно голой, сонной, полной какой-то ленности, впитывая обожаемое тепло тела своего мужчины… А воспоминания о вчерашней ночи вызывали неясное, но очень даже ощутимое «тление» в каждой клеточке ее собственного тела…
— Доброе утро, малая, — прерывая эти полусонные, неясные мысли, Дан обнял ее обеими руками и уткнулся лицом Юле в растрепанную макушку. — Ты как?
Пришлось приоткрывать глаза, чтобы посмотреть на него. Дан выглядел таким растрепанным, взъерошенным, но обалденно классным! И таким желанным для нее! Самым нужным и… любимым… Как бы сложно это ни было.
— Доброе… — Юля еще раз зевнула, пытаясь окончательно проснуться. Поерзала у него на плече, в итоге уткнулась подбородком в грудь Дану и загадочно (ну, или надеялась, что вышло так) глянула на любимого мужчину, сумевшего ее таки вчера ошарашить. — Я? Хм, сейчас попробую понять, — коснулась губами его шеи, словно бы невзначай… Дразнилась, но надеялась, что это пока не сверхочевидно. — Я выспалась, относительно, насколько это возможно, учитывая вечер, — со смехом признала Юля. — Уже трезвая…
— Я бы на твоем месте тут не заявлял так категорично, мы еще даже не пробовали вставать, так что степень трезвости под вопросом, — с таким же добрым смехом отозвался Дан, обнимая ее крепче, притянул, почти уложив на себя.
Осознанно или на автомате действовал?
— Я — трезвая, Дан… — с ударением повторила Юля, обхватив его грудь руками. — И я возвращаю тебе твое слово. Ты меня поразил вчера, сумел, но… — честно признала. И правда, не ждала, что вот так сможет держаться, думая лишь о ней и ее удовольствии, отказав себе, когда Юля сама была для него на что угодно готова. — Теперь продолжения хочу, — прижалась губами к его дернувшемуся кадыку, закинув ногу на бедра Дана…
Прекрасно ощущала его жесткую эрекцию, точно «разделяющую» желания Юли. От брюк Дан, похоже, ночью все же избавился, и сейчас между ними были только его «боксеры», позволяющие очень остро и ярко все ощутить.
А от одной лишь мысли, что Богдан ее всю ночь хотел… М-м-м! Может, в ней говорила некая садистская часть натуры, конечно, но Юлю это понимание заводило еще сильнее.
— Юленька, малая моя… — низко выдохнул Дан. — Любимая! Я все же как-то сомневаюсь, что ты реально трезвая и понимаешь, на что подписываешься… — говорил, а его руки уже в нее с такой жадностью вцепились, что почти больно! И Юлю словно током от его тела пробивает,
— Вот не надо палку перегибать, Дан! Я все очень четко понимаю, — решительно заявила она, и взобралась верхом на него, подумав, что наглядная демонстрация будет самой убедительной и переломит это упрямство Дана, впервые обращенное им в подобную плоскость…Вот уж не ждала!
Проникла шаловливыми пальцами в его белье, крепко обхватив ладонями твердый, горячий, бархатно-стальной на ощупь член. Елки-палки! Все бы отдала, чтобы у них теперь каждое утро так начиналось: с шутливых подначек, с вспышек страсти, с этого жаркого блеска в глазах Дана, от которого у нее по спине, как лава растекается…
Но свои же эмоции поперек дороги и горла стоят.
— Хочу тебя целиком, любимый! В себе!.. — выдохнула задыхаясь, поняв, что и у нее голос сел от избытка чувств.
Облизнулась, наклонилась, чуть куснув Дана за нижнюю губу. Ее вторая ладонь упиралась в его грудь для стабильности, и Юля очень хорошо чувствовала, как безумно колотится сердце в широкой мужской груди. И смело встретила взгляд, чтоб он четко понимал — на сто процентов уверена в своем решении! Очень надеялась, что это окажется последним аргументом.
Как в воду глядела!
Дану потребовалось всего одно мгновение этого их столкновения взглядов… Это же мгновение длилось и ее пребывание «сверху». А уже со следующим ударом их сердец на нее будто ураганный шквал обрушился! Юлю перевернуло, вжало в подушки огромным и тяжелым, но таким желанным телом Дана! Правда, именно она крепко держала его «мужское достоинство» в своей ладони, но ей четко и ясно давали понять, у кого здесь власть над ситуацией.
Рот Дана вжался в ее губы, язык ворвался внутрь, дразня и лаская, оглаживая, заводя еще больше, заставляя Юлю задыхаться и жадно тянуться за ним, когда Дан начинал целовать ее скулы, веки, подбородок…
— Дан!
— Моя Юлька! — он спустился ниже, чуть прикусив кожу над ее ключицей, заставил Юлю выгнуться, к нему ближе, плотнее!
Застонала, забывая обо всем в мире, кроме этого мужчины, своей тяги к нему. Обхватила его бедра ногами, не имея уже никаких сил терпеть!
А Дан тем временем, явно воспользовавшись этим, перехватил ее руку, заставив разжать пальцы, наверное, тоже подрастратив резервы выдержки за минувшую ночь. И, еще сильнее вдавив Юлю в матрас, вонзился ее влажное, давно готовое для него тело.
Оба застонали в унисон. Тяжело, надсадно, признаваясь, что не мыслят себя друг без друга, без такого вот, самого жаркого, самого примитивного, но и самого честного единения, сметающего прочь все их разногласия и претензии!
— Люблю, — тихо выдохнула ему в скулу, потеряв где-то голос, вцепилась в плечи Дана, как ненормальная, словно только в нем стабильность этого мира и чувствовала.
— Люблю тебя! — с какой-то отчаянной потребностью, эхом отозвался Дан, буквально спаивая их тела каждым толчком, каждым движением, каждым вдохом, будто перетекающим с его губ в ее уста, точно, как и эти признания…