Клеймо
Шрифт:
Целый день Генри думал о той сцене, которая развернется перед ним на экране. Сообщений об украденном пропуске не поступало, и даже Элмер не мог бы не заметить пропажу. В 7:23 он увидит, как Маккена входит в Башню. На восьмом этаже располагалась одна их трех лабораторий инфекционного отделения, и в субботу он там был.
Однако в лифте Элмер не случайно выбрал кнопки «2» и «8». Одну из кнопок он нажал для коллеги.
Несколько часов назад Барнсдейл в поисках второго входа обошел здание по периметру. Его не
В самой Башне для переходов между этажами требовался лифт: запасные выходы этажей открывались только на лестницу. По-видимому, чтобы люди не бродили по этажам бесконтрольно.
Зато выйти из здания может любой. И без всякой электронно-пропускной системы. Достаточно спуститься по одной из двух лестниц до пожарного выхода на первом этаже.
Барнсдейл выпрямился. В левом верхнем углу кадра вторично мелькнула пара ног. Затем появился мужчина: широкие серые брюки, ботинки из кордовской кожи и белый лабораторный халат. Временная отметка 7:20:03.
Через три минуты он узнает, кто подменил костный мозг Хосе Чаки. У входной двери появился хмурый, как обычно, Элмер.
Вот кто-то, кого он знает — возможно, коллега, — подходит сзади и здоровается. Элмер открывает дверь, и оба входят в вестибюль.
Продолжая разговор, они заходят в лифт. Агент «Зенавакса» просит Маккену оказать услугу и нажать кнопку «2». Элмер не возражает. «Крот» желает профессору удачного дня и на втором этаже выходит из лифта. Через пятнадцать минут работа агента закончена, и он покидает Башню через пожарный выход.
Итак, именно Элмер открыл дверь человеку, подменившему костный мозг гватемальского мальчика. Тут уж не до иронии. Эксцентричный старый идиот сорвал все усилия собственного сына.
Время в кадре 7:22:05. Он получит гарантии и рычаг влияния на «Зенавакс» ровно через минуту. Зная о письме в сейфе адвоката, его не тронут. Письме, которое откроют в случае смерти Генри.
Первичное размещение акций «Зенавакса» состоится через восемь дней. В этот день все акции, которые он держит в неприметном доверительном фонде — акции «за особые услуги», — будут проданы на пике нагнетаемого безумия вокруг IPO.
С «Зенаваксом» будет покончено.
На лоб Генри упала прядь волос. Когда он поправлял ее, рука дрожала мелкой дрожью.
О непослушной прядке Генри сразу забыл, увидев на экране изображение Маккены.
Тяжело шагая, Элмер добрался до двери и провел электронным пропуском по считывающему устройству кодового замка. Затем повернулся спиной к видеокамере, а в углу экрана появился человек в широких штанах и кожаных ботинках.
Когда мужчина шагнул в кадре на передний план, на шее Генри запульсировала
— Попался, ублюдок, — прошептал Барнсдейл.
— Незачем белым стричься. — Сэмми поджал губы, затем втянул щеки. — Эхе-хе, так не годится. Не должны они стричься, и все тут.
Люк проигнорировал болтовню Сэмми и придирчиво изучил себя в зеркале.
Его пышная шевелюра стараниями Сэмми превратилась в короткий — три миллиметра — рыжий газончик, но главное внимание привлек шрам от верхней губы до правой ноздри, прихваченный суперклеем. Неглубокая трещина змеилась, создавая складку.
Офис Сэмми располагался в парковочном комплексе, примерно в полутора километрах от аэропорта Бербанк.
В комнате, где они были, вдоль всей стены стоял гримерный столик. Оставшуюся площадь занимала фотостудия.
— Шрам продержится четыре-пять дней, не больше, — предупредил Сэмми, вручая Люку маленький тюбик. — Держи. Понадобится, когда вернешься. Не забывай мои советы и не показывайся без шрама на паспортном контроле.
Люк потер глаз.
— Как носить эти чертовы контактные линзы? Жжет ведь.
— Привыкнешь. И потом, в Гватемале они тебе не понадобятся.
Сэмми создавал новую личность кропотливо, со сноровкой. Чувствовался повседневный опыт — словно под рукой не Люк, а пульт телевизора. В Интернете он досконально изучил свежие некрологи из ряда южнокалифорнийских газет и выбрал три: недавно умерших мужчин лет тридцати пяти. Позвонив адвокату по уголовным делам, Сэмми одного отбраковал — из-за судимости. Если Люка остановят, то безобидные расспросы могут закончиться нежелательной проверкой.
Люк выбрал одно из двух оставшихся имен. Теперь он стал Эдвардом Швирсом.
Затем Сэмми задействовал контакт в управлении транспортных средств. Через два часа у него на руках были номера страхового полиса и водительской лицензии бывшего мистера Швирса. Пройдут недели, а то и месяцы, пока чиновники-бюрократы пометят федеральные и местные дела как недействительные.
Люк сличил фотографии на удостоверении личности, которые сделал Сэмми. Разница была, но только в цвете глаз. На первой паре фотографий натуральные темно-коричневые, на второй — светло-голубые.
— Забудь о контактных линзах, — сказал Люк. — Не хотелось бы объяснять на какой-нибудь таможне, почему у меня воспаленные глаза. Оставь вот эти. — Он бросил Сэмми две фотографии с темно-коричневым цветом глаз.
К утру один из поставщиков Сэмми сделал паспорт и водительское удостоверение.
Еще раньше Люк нашел Бена Уилсона в его кабинете. Патолог согласился оставить пакет с десятью тысячами на крыльце своего дома ровно в 10:00. Сэмми заберет их, проезжая мимо в 10:03. Треть суммы он уже потратил на поставщика, а путешествие Люка и не начиналось.