Клиент с того света

Дашко Дмитрий

– Вы хотите узнать, есть ли у меня алиби?
– засмеялся Лагарди.
– К сожалению, нет. Я был дома весь день, никто меня не видел. Правил рукопись и в очередной раз убедился в том, какая я всё же бездарность.

Больше ничего полезного вытянуть не удалось. Я отправился в офис, по дороге задумался над словами Лагарди. Человек, переживший то же, что и вы становится самым лучшим и искренним собеседником на свете. Ни я, ни Лагарди не были в этом смысле оригинальными. Если у вас одинаковые болячки, как не поделиться рецептами лечения?

Глава 5

В которой мы узнаём много нового

День тёк своим чередом. Кто-то

рождался, кто-то умирал. Вечный цикл, придуманный природой, в котором мы не более чем маленькие, ничего не значащие винтики сложного механизма.

Лиринна ждала в офисе. Выглядела очень довольной. На ней были длинные, немного расклешённые по последней моде светлые брюки, блузка кремового цвета и туфли с позолоченными пряжками. Красивые волосы, перехваченные обручем, спускались до плеч.

Она сидела на стуле, сложив нога на ногу, и едва не подпрыгивала от нетерпения. Глазки её лучились счастьем.

– С чем тебя поздравить?
– спросил я.

– Я нашла кое-что.

– Здорово. Что именно?

– Майор был прав насчёт первого случая. На него действительно пытались сбросить бюст. Есть свидетель - нищий бродяга, который облюбовал для жилья старый полуразрушенный дом.

– Что он видел, этот свидетель?

– Говорит, что всё. Он может опознать убийцу, однако категорически отказывается говорить, пока ему не заплатят. Утверждает, что проследил его до дома. Вроде как из чистого любопытства, - с сомнением в голосе протянула Лиринна.

– Сколько он просит?

– Десять золотых. У меня при себе таких денег не было. Я сказала, что скоро вернусь.

Я присвистнул.

– Не дурно! Ладно, пойдём к нему, может быть, хоть немного собьём цену.

Мы спустились вниз, привратник поймал нам кэб. Лиринна назвала адрес, и карета тронулась с места. Чтобы найти интересующий нас дом, кэбмену пришлось несколько раз останавливаться и спрашивать у встречных дорогу. Вероятно, он был из новичков. Обычно его коллеги знают город вдоль и поперёк.

Добирались мы минут сорок. Я успел рассказать Лиринне всё, что узнал от Лагарди.

– Думаешь, он не убийца?
– спросила эльфийка.

– У меня нет твёрдых доказательств, только интуиция, но я ей доверяю. Всё же Лагарди не из тех людей, что всадит нож в спину. Рейли прав.

– Надеюсь, ты тоже, - кивнула Лиринна.

Кэб остановился. Мы выбрались из него и огляделись по сторонам.

Вдоль прямой как стрела улицы стояли несколько домов классической архитектуры с колоннами и портиками. И только один выглядел необитаемым. Он бросался в глаза как дырка в передних зубах. На кровле местами была сорвана красная черепица, штукатурка со стен давно осыпалась, обнажив бурый кирпич. Узорчатый рисунок по верху выцвел и облупился. Почти все оконные рамы были лишены стёкол. Где-то их аккуратно вынули, стараясь не разбить, в других зияли дыры. На участке мостовой перед домом лежали какие-то черепки, куски цемента, похожие на сушёную лягушачью кожу, обломки разбитых статуй с красивой балюстрады, расположенной на верхнем этаже. Из растрескавшегося белокаменного фундамента к свету пробивались ростки вьюна и лопухи.

Этот дом действительно являл собой жалкое зрелище. Его просто забросили, давным-давно.

– Скажи, Гэбрил, тебе не жалко, что такое добро пропадает?
– спросила Лиринна, оглядывая провалы выбитых окон.
– Ведь если бы его отремонтировать, в нём можно жить да жить.

–

Старые дома всё равно, что люди, - сказал я.
– У каждого своя судьба. Но ты в права. Этот дом не так уж и плох, довести до ума можно. Где, кстати, твой бродяга?

– Я нашла его лежанку на третьем этаже. Вряд ли он переехал, - усмехнулась она.

Большая толстая дверь, изготовленная из дуба, и окованная железными полосами, была снята с петель и отставлена в сторону. Просто удивительно, что к ней ещё не приделали ноги. Вероятно, потенциальных воришек отпугнул немаленький вес предмета.

Мы беспрепятственно вошли в дом. Наше появление спугнуло стайку голубей. Они сорвались с места и, размашисто хлопая крыльями, устремились ввысь, к самому верху винтовой лестницы с полуразрушенными перилами. Шелест крыльев отозвался эхом.

Я с сомнением посмотрел на запылившиеся ступени сделанные из дерева. Они потемнели от старости. Прочность их не внушала доверия. Однако я всё же решился сделать первый шаг и сразу услышал страшный скрип.

– Иди смело, Гэбрил. Меня они выдержали, может, и тебя тоже, - напутствовала меня за спиной Лиринна.

В отличие от прямой лестницы, винтовая скрывает свои секреты. Никогда не знаешь, что ждёт за поворотом - гнилая ступенька или дыра, сквозь которую можно мигом грохнуться на этаж ниже и отбить себе почки. Но мы всё же поднимались вверх, пока не достигли площадки третьего этажа.

– Сюда, - указала дорогу Лиринна.

Это была солнечная сторона, и моя невеста выглядела самим совершенством в падающих лучах светила. Я залюбовался. Её стройная фигурка казалась ещё изящней, а черты лица были такими идеальными, что устоять на ногах стало моей главной проблемой. Лиринна и раньше была настоящей красавицей, однако сейчас её красота сражала наповал.

– Ты такая потрясающая, - прошептал я.

Глаза её засияли. Слова пришлись ей по душе.

– Ты тоже ничего, - сказала она, касаясь меня губами.
– Но лирику стоит отложить до поры - до времени.

– Скорей бы оно наступило, это время, - вздохнул я и двинулся вперёд.

Весь второй этаж был захламлён. Здесь грудами лежала мебель, место которой либо на свалке, либо в магазине, торгующем антиквариатом. На таких стульях, диванах и пуфиках сидели наши предки в начале прошлого века. Кто-то не поленился перетащить весь этот хлам с остальных этажей.

На стенах висело много картин в толстых рамках. Они изображали сценки из давно минувшей жизни - охоту, битвы, свадьбы. На многих портретах красовался один и тот же мужчина - худой, высокий, седовласый. Похоже, кто-то из знатных владельцев пришедшего в запустение дома.

Несколько шкафов лежали на боку, образуя что-то вроде баррикады. Предметы покрывал толстый слой пыли. Ими явно давно не пользовались, и они нуждались во влажной уборке. В углах скопились горы мусора.

Наконец мы оказались в комнате, которую занимал бездомный бродяга. Широкие двустворчатые двери, ведущие в неё, были распахнуты. После забитых старомодным хламом помещений, сквозь которые нам пришлось пробиваться, эта комната казалась совершенной пустой. Ничего, кроме топчана, покрытого грязным лоскутным одеялом и тумбочки, на которой была расстелена газета, служившая чем-то вроде скатерти. На полу лежал ковёр в восточном стиле, грязный и вытоптанный, весь в крошках - обитатель дома не знал, что на свете есть такие понятие, как чистоплотность и аккуратность.