Клим Первый, Драконоборец
Шрифт:
– Король! Не король, а пища!
– Только скудная, на всех не хватит.
– Два человека и гном… Не терплю гномов! Кровь поганая, соленая.
– Где твоя свита, король? Где герольды, рыцари, придворные? Что же ты их не привел?
– Мы тоже твои подданные. Мог бы нас подкормить!
– Кто сюда явился, тот наш. Наш! Так положено по закону!
Вытащив из пояса свой раритет, Клим стиснул его в кулаке. Потом рявкнул:
– Молчать, живоглоты! Закон вспомнили? Так закон здесь я!
Закон здесь я! Должно быть, эти слова Клим Скуратов
Ухватив ближайшую тварь за шкирку, он разжал кулак и поднес ладонь к лицу вампира.
– Гляди, гаденыш! Узнаешь?
Зрачки человека-нетопыря расширились. Он висел в королевской длани, точно мышь в кошачьих когтях, – безвольный, недвижимый, с остановившимся взглядом. Челюсть его отвисла, обнажив острые клыки, на тонких губах выступила пена. Он что-то прошептал, и бормотание монстров смолкло.
– Громче! – велел Клим. – Скажи громче!
– Клык графа Дракулы… великого предка и основателя…
В подземелье воцарилась мертвая тишина. Только жужжала заблудившаяся во тьме муха да потрескивал пропитанный жиром фитиль светильника. Миг ошеломления кончился, когда кабатчик Мамыш рухнул на колени, стукнул лбом в пол и завопил:
– Частица плоти Властелина! Утерянная! Она, клянусь драконьим дерьмом!
Визг, шелест и шепоты вновь наполнили пещеру.
– У него знак могущества!
– В его руке – останки величайшего из нас…
– Святыня!
– Мы должны покориться…
– Он явил власть и силу…
Наконец прошелестело уже знакомое:
– Король! Он – истинный король!
Шут подпрыгнул, зазвенел бубенцами и выкрикнул густым басом:
– Истинный король! Даже для вас, отродья тьмы! Слушайте короля!
Отпустив едва трепыхавшегося вампира, Клим протянул руку, и Омриваль вложил в нее топорик. Склонившись над Мамышем, все еще стоявшим на коленях, он коснулся топорищем плеча кабатчика. Затем произнес:
– Жалую тебя королевским капитаном и рыцарем с гербом: череп с крыльями, а под ним – два скрещенных клыка на фоне цвета крови. Будешь командовать отрядом авиаторов, вот этих молодцов. – Клим обвел взглядом толпу вампиров. – Задача: воздушная разведка на южном направлении. Определить численность вражеских сил, их дислокацию, скорость продвижения и точный маршрут. Жду рапорт через трое суток.
Спрятав клык, он подтолкнул к лестнице шута и Омриваля. Дождался, когда они вылезли из подвала, поставил ногу на ступеньку и добавил:
– Сосать орков и гоблинов разрешаю. Кормитесь, соколы мои, паек не ограничен! Но помните: дело прежде всего.
В
В комнату ворвался нетопырь, грянулся об пол и принял человеческий облик. Лицо мертвенно-бледное, черные волосы до плеч, рот от уха до уха и зрачки как раскаленные угли. Не красавец, подумал Клим, вспоминая, как изображают вампиров в голливудских сериалах. Нет, не красавец! Смерть ходячая, только косы не хватает.
– Тень Ветра, гонец капитана Мамыша, – представился летун. – Дозволь, владыка, слово молвить.
– Слушаю. Докладывай.
Бледные щеки вампира чуть порозовели, пасть раскрылась, сверкнули острые клыки. Должно быть, это означало улыбку.
– Высосал троих. Сыт, – сообщил он. – Толстые орки, крови много.
– Рад за тебя. Хвалю! А что видел? Сколько их?
– Тьма тьмущая, твое величество.
– Точнее, сокол мой. Мне нужны не слова, а число. Считать умеешь?
– Умею. До десяти.
Клим вздохнул. Похоже, в арифметике Тень Ветра был не очень силен.
– Хорошо, что так. Ну, говори!
Вампир глубоко втянул воздух, сморщился и начал загибать длинные костлявые пальцы. Пересчитал их раз, другой, третий и объявил:
– Десять раз по десять и еще по десять!
– Тысяча, что ли? – удивился Клим. – Мало! Быть того не может!
– Это костры, господин. Большие костры, дыма много, запах мерзкий. Свежая кровь так не пахнет.
– Сколько воинов у каждого костра?
Задумавшись, вампир снова начал пересчитывать пальцы. Пальцев явно не хватало.
– Сколько? – поторопил его Клим. – Напрягись, соколик, вспомни.
– Где два, где три по десять. А где и больше.
– Ну, это уже кое-что. И где они сейчас?
Тень Ветра пустился в долгие объяснения. Со слов его Клим понял, что к северу от Великих Болот есть река с множеством притоков, и вражье войско сейчас на южном ее берегу. Река, широкая и полноводная, являлась знакомым ориентиром – Дитбольд показывал ее на карте и говорил, что здесь проходит граница королевства. Завтра поведу войско на юг, – подумал Клим, – и завтра же орда форсирует реку. Надо торопиться!
Он пошире распахнул окно.
– Спасибо за службу, боец. Лети! Утром мы выступаем. Как спустится ночь, найдешь меня в походном стане.
Но нетопырь не спешил убраться из опочивальни – мялся у окна, переступая с ноги на ногу.
– Что еще? – спросил Клим.
– Капитан… капитан Мамыш…
– Что – капитан?
– Велел узнать, какое, господин, назначишь ему жалованье. За герб и честь благодарит, но сказал, что из герба похлебки не сваришь.
– Верно, – согласился Клим. – Честь честью, а бабки бабками. На период боевых действий положу я капитану три серебряных «дракона» в день, а как в дембель выйдет, назначу пенсион. Какой, зависит от его усердия.