Клиника в роще

Грановская Евгения

– Это наш пациент Ваня Венедиктов, – объяснила Жанна, чуть понизив голос. – Ему шестнадцать лет, и он чудесный мальчик. Его сюда привез отец полгода назад.

– Какой у него диагноз?

– Маниакально-депрессивный психоз.

– А почему он разгуливает по коридорам без присмотра?

Жанна скривила свой красивый, порочный, но уже начавший увядать рот.

– Видите ли, отец Вани регулярно оказывает клинике щедрую спонсорскую поддержку. После интенсивного лечения мальчик почти здоров.

Он как бы привилегированный пациент нашей клиники. Понимаете?

– Честно говоря, не совсем.

– Ничего. Со временем вы все поймете. А вот и ваш «опекун». Его фамилия Шевердук.

– Как?

– Шевердук. Иван Федорович хороший врач и отличный мужик.

В приближающемся лысоватом высоком мужчине Вера узнала драчуна, который влепил пощечину вертлявому парню. Он шел по коридору, опустив голову и заложив руки за спину. Казалось, доктор настолько погружен в свои мысли, что не заметил двух женщин, стоявших прямо у него на пути, и если бы Жанна не окликнула его, просто прошел бы сквозь них.

– Иван Федорович! – От громкого оклика мужчина вздрогнул и поднял голову. – Иван Федорович, вы уже знакомы с нашей новой сотрудницей?

Шевердук остановился и рассеянно посмотрел на Веру.

– А, да-да. Здравствуйте, – он поправил пальцем очки в старомодной роговой оправе. – Вы та самая девушка, которая написала статью в «Медицинский вестник»? Кажется, что-то о статистических методах в психиатрии.

– Рада, что вы меня запомнили, – с усмешкой сказала Вера.

В кармане у Жанны зазвонил мобильник. Она извинилась и, прижав телефон к уху, отошла в сторону. Шевердук и Вера остались один на один.

Иван Федорович посмотрел на Веру из-под густых черных бровей и как-то задумчиво произнес:

– Значит, будете у нас работать…

– Да, – подтвердила Вера.

– Это хорошо. Нам не хватает толковых врачей. Вы ведь толковый врач?

Вера, слегка опешив, неуверенно ответила:

– Думаю, что да.

– Вот и хорошо, – кивнул Шевердук. – А то некоторые врачи вообще не имеют права называть себя врачами. Их место – на скотобойне, а не в психиатрической клинике.

– Вы имеете в виду врачей этой клиники?

Шевердук смутился и отвел взгляд.

– Нет, конечно, я говорю абстрактно, – хмуро буркнул он. – Он снова посмотрел на Веру и сказал: – Насколько я понимаю, вы пока что просто осматриваетесь?

– Да, вроде того, – пожала плечами Вера и с улыбкой добавила: – Ваш заведующий называет данный период «медленным погружением в исследовательский процесс».

– Мне это знакомо. Каждый из нас через то же самое проходил.

– И как? Успешно?

Шевердук неопределенно дернул плечом.

– Ну, я ведь здесь. Кстати, я сейчас обхожу больных. Не хотите пойти со мной?

– С удовольствием!

– Что

ж, идемте.

И мужчина снова зашагал по коридору, набычив голову и заложив руки за спину. Вере пришлось поторопиться, чтобы нагнать его.

Глядя на мощную сутулую спину доктора Шевердука, девушка подумала: «Интересно, за что он дал по физиономии тому врачу? Два медика не сошлись во взглядах на проблему прекогнитивных трансов?»

– Я видела вас во дворе клиники, – сказала она. – Вы о чем-то беседовали с молодым блондином.

Шевердук остановился – так резко, что Вера на него едва не налетела.

– Вы нас видели? – хмуро спросил он.

– Мельком. Я проходила мимо окна и увидела, как вы разговариваете.

– Это все, что вы видели?

Вера кивнула:

– Да. А что?

– Ничего, – Иван Федорович повернулся и вновь двинулся вперед, пояснив на ходу: – Антон Сташевский – наш молодой врач.

– То, что он молодой, я заметила, – Вера покосилась на лицо доктора и осведомилась беззаботными тоном: – Он ваш приятель?

Шевердук угрюмо усмехнулся:

– Я бы так не сказал.

– Вы, кажется, не любите Сташевского. А заведующий уверял меня, что коллектив клиники – одна большая дружная семья.

– Он вас не обманул, – сказал Иван Федорович. – Вы замужем?

– Да.

– Ладите с супругом?

– В основном да.

– А у вас никогда не возникало желания задушить его?

Вера улыбнулась:

– Возможно.

Шевердук хмыкнул и пожал сутулыми медвежьими плечами:

– Вот вы и ответили на свой вопрос. Кстати, мы пришли.

Он остановился перед палатой. В дверь палаты было встроено широкое стекло, позволяющее обозревать все, что происходит внутри. Вера увидела белую кровать, на которой с книжкой в руках сидел худощавый темноволосый парень.

– Он нас видит? – тихо поинтересовалась Вера.

Шевердук качнул головой:

– Почти нет. Это специальное стекло – абсолютно прозрачное только с одной стороны и очень прочное. Его нельзя разбить даже кирпичом.

Вера снова взглянула на парня. Он был в поношенных джинсах и белой футболке с надписью «Мир». Худощавый, большеглазый, с трехдневной щетиной, с нежной, как у девушки, кожей.

– Кто он? – спросила Вера.

Шевердук усмехнулся.

– Некто Евгений Осадчий. Но наши женщины называют его «Евгений Онегин». Кажется, он им нравится.

– Нравится?

Иван Федорович кивнул:

– Угу. Чертовски обаятельный парень.

«Чертовски обаятельный парень» вдруг оторвал глаза от книги и посмотрел на Веру. Улыбнулся, кивнул ей и снова опустил взгляд в книгу. Вера сумела прочесть ее название: «Идиот» Достоевского.

– Он нас точно не видит? – уточнила она на всякий случай.