Клинок Императора. Книга II
Шрифт:
– С одной стороны – да, с другой – нет.
– И что это должно означать?
– После первого же посещения тьмы, когда я увидела, как пёс заживо мальчишку серокожих жрёт, а тот визжит – все из меня и выветрилось. Вообще – всё. Теперь твоя очередь.
– Я хочу перед Императором предстать, – Вив произнесла это с гордостью.
Раздались немногие смешки от претов позади. Вит шикнул им. Бережёт – вдруг сестра потом запомнит особо смешливых и кулаками отблагодарит за учтивость…
Я с интересом
Вирин в задумчивости щеку потерла:
– Даже что сказать не знаю… Я может быть травмирую тебя этой новостью, но, Вив, Милад II погиб.
– Да мне плевать перед каким Императором. Важно чтобы перед Императором… Нужно признание. А другого Императора так или иначе скоро поставят. Вот тогда перед тем который там будет…
– Очевидно в семье проблемы, – мрачно заявил Принц.
– А ты еще и психолог? – мысленно спрашивал.
– Ну и глупцу будет очевидно, что папаше ее нужно по жопе надавать.
– Кто скажет дальше? – спрашивала Вирин.
Энн призналась, что хочет стать курьером.
Фрида хотела найти полезный обществу источник заработка.
Вит что-то в своем духе сказал: про долг перед Империей и про то, что лучшие обязаны эту Империю защищать. А основная защита Империи происходит на рубеже, на стенах фортов. Вирин даже умилилась. Похвалила его:
– Далеко пойдешь. Образцовый ответ карьериста.
Вит пожал плечами:
– Даже если так, ничего плохого не вижу.
Очередь добралась и до меня.
– Убить злодеев.
– Ну ты, конечно, Кир – мегамозг, – комментировал Принц.
У Вирин одна бровь вверх уползла.
– Конкретных злодеев или абстрактных?
– Конкретных.
– Какая-то личная история? – поинтересовалась.
– Совершенно верно, уважаемая.
– Кровь или долг?
– Кровь.
Этим вопросом она интересовалась причина мести в убийстве, смертях или потере денег.
– Одна кровь или больше?
– Много важной крови.
– Я тебе напоминаю, что она преподаватель, который потенциально человеком Марко может быть, – насмешливо отметил Принц.
Я проигнорировал.
– И имена всех прям знаешь?
– Уже да.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– А что тут такого?
– Ну вдруг эти злодеи услышат.
– А здесь разве есть злодеи?
– То, что не произнесли – никто и не услышал, – улыбнулась, вспоминая старую поговорку. – Ты мне скажи, есть ли тут злодеи…
– Думаю нет.
– Хорошо, спрошу так: с таким подходом,
– С моей точки зрения, мне все равно буду ли я являться злодеем или не буду. Следуя корневому принципу, высказанному храмовником Абелосом – внутреннему искажению протагониста, которое в себе носит каждое живое существо: “Пока моя воля принадлежит мне, Я не могу принять в себя иное виденье; восприятие всегда будет искажать и делать меня героем своей истории”.
– А окончание слов Абелоса, ты решил не зачитывать?
Поморщился:
– Героем или антигероем.
– Да-да, вот так лучше.
– Для дела это уточнение – малозначительно.
– Эффективность все?
– Верно.
– А разве злодеи, что тебя “затронули”, не были эффективны?
– Они были, – с серьезностью кивнул. – Я их понимаю. Но речь не о том, чтобы их понять. Речь о том, чтобы убить их. Тех, кого ты смог понять, даже удобнее убивать, разве не так?
– Возможно, Кейр, – она улыбнулась.
***
Лекта единственная кто из всех нас (если Вив не считать) сказала что-то оригинальное – и из-за этого Вирин целую лекцию выстроила.
– Я хочу победить тьму, – сказала не очень уверено.
Понимаю, такое с абсолютной уверенностью и жаром тяжело проговорить.
– О, солнышко моё милое, – жалостливо начала Вирин. – Как тебя? Еще раз назовись…
– Лекта.
– О, мой орлик. Цветочек мой неиспорченный плесенью суровой реальности.
Она подошла к доске, взяла мел и оглядела нас:
– Сто двадцать первый год, – написала дату. – Прорыв со стороны Северного Базара. Третий форт Торейна уничтожен, две тысячи сто тридцать пять мертвецов. И… Подворье выкосили почти под ноль. Тут еще одиннадцать тысяч пятьсот мертвых гражданских. Мирняк: это женщины, это дети, это старики, полумужи.
Возле года она написала сумму погибших.
Продолжала:
– Плоды некро-сора, слава квази, остановили у западной рельсовой развязки, в двадцати пяти километрах от города. Там им дали бой третий и шестой резервные полки, и восьмая когорта воронов. Да, какие бы мы чувства не испытывали к воронам – вороны Торейна, вся когорта, вызвалась добровольцами – и больше половины полегла в бою. Опыта нужного не было – но ребята храбрецы – тут сказать нечего. В общем, отогнали; но и тут в сумме девятьсот трупов получилась.