Клинок князя Дракулы
Шрифт:
В глубине души он надеялся, что жена одумается, приедет к нему и будет уговаривать вернуться, начать все сначала…
Но она не приехала.
Она даже ни разу не позвонила. Видимо, не могла нарадоваться, что наконец избавилась от него.
Он вспомнил ее холодные слова, сказанные спокойно, без крика и накала, она вообще была женщиной выдержанной, никогда не срывалась по пустякам.
«Ты мне надоел своей пустой трескотней, – сказала она, – своим ничем не поддержанным самомнением, своей болтовней на отвлеченные темы. За всю жизнь, – сказала она, – я не слышала от тебя ничего дельного. Я понимаю, по-настоящему
Он тогда ужасно обиделся. Он назвал жену предательницей, подколодной змеей и подлой тварью. Он упрекал ее в том, что она нарочно выбрала такой момент, когда у него трудный период, чтобы окончательно его добить.
Жена и бровью не повела, и даже не ответила на его оскорбления. «Ничего страшного, – сказала она, – с тобой не случилось. Уволили с работы по сокращению штатов в связи с кризисом? Да такое теперь на каждом шагу! Ищи другую работу, даже полезно – покрутишься, узнаешь, что почем, проверишь свои силы, возможно, сменишь профиль…»
В голосе ее он услышал легкую насмешку. И завелся по-настоящему. Если бы она кричала и упрекала его за бесцельно прожитые годы, если бы устраивала сцены ревности, он мог бы ответить ей, завязался бы какой-никакой диалог, а в таких случаях он всегда выходил победителем. Но жена не стала отвечать на его оскорбления, она просто смотрела на него с презрением. Тогда он наорал на нее, заявил, что ноги его не будет больше в этом доме, хлопнул дверью и плюнул на порог.
На работе выдали при увольнении какие-то деньги, он решил снять квартиру, но тут приятель предложил вариант. Его знакомые купили этот дом и искали кого-то, чтобы пожил там некоторое время. Он согласился – ему виделось в мыслях, как он, одинокий и не понятый всеми, сидит у камина и думает. А может быть, он что-то создаст – настоящий шедевр. И жена возьмет все свои слова назад, и его тоже возьмет. И попросит прощения. А он еще подумает, но потом простит.
Но жена даже не позвонила ни разу, чтобы узнать, как он там. А ведь прожили вместе десять лет! И вообще никто не звонил, как будто он исчез, будто его и не было никогда.
Правда, несколько раз приезжала Бета, но и она держалась отчужденно, неодобрительно и торопилась скорее уехать. Ее угнетала и мучила мрачная атмосфера этого дома.
Ему самому тоже было здесь неуютно, но Никита никому в этом не признавался, он делал хорошую мину при плохой игре.
По крайней мере, пытался…
Снизу снова донесся хриплый скрежет.
Никита торопливо оделся, схватил дубинку, которую он смастерил из ножки от старого стула, мощный электрический фонарь и вышел из своей комнаты.
Включил свет, огляделся по сторонам.
Пыль, запустение, холод. Хорошо, хоть электричество есть, хотя бы в некоторых комнатах, иначе он бы просто не выжил.
У него в спальне было тепло, Никита держал постоянно включенным масляный радиатор, но во всех остальных комнатах стоял арктический холод. Чтобы протопить весь этот огромный дом, нужно было расставить всюду не меньше сотни радиаторов или сжечь целый грузовик дров. В сарае имелись нераспиленные дрова и какие-то обломки
Никита обмотал шею шарфом и прислушался, чтобы понять, откуда доносятся звуки.
Как назло, наступила тишина.
Наверное, воры услышали его шаги и затаились.
Он тоже замер, вслушиваясь в тишину большого старого дома.
Где-то чуть слышно поскрипывали рассохшиеся половицы, где-то подвывал ветер. Вдруг сквозь все эти мирные, привычные звуки снова раздался хриплый скрежет.
Он явно доносился снизу, с первого этажа.
Стараясь ступать бесшумно, Никита спустился по лестнице. В холле первого этажа электричества не было, большое помещение едва освещалось тусклым светом, проникающим из окон. Никита включил фонарь, посветил перед собой, затем пересек холл, подкрался к входной двери, замер, прислушиваясь.
Дверь была заперта, за ней царила тишина – точнее, обычные звуки осенней ночи: шум ветра, скрип деревьев. От сердца немного отлегло. Никита перевел дух и прислонился к шершавой стене.
И тут он снова услышал тот же страшный скрежет.
Теперь он был гораздо громче и доносился не с улицы, а сзади, из глубины дома.
Никита повернулся и пошел в направлении звука.
Скрежет доносился из-за двери, ведущей в подвал.
Все понятно – воры пролезли в дом через подвальное окно… Кажется, вчера он видел, что стекло разбито…
Но что они там пилят?
Никита толкнул подвальную дверь. Она была не заперта.
Он открыл ее, сделал несколько неуверенных шагов по лестнице, освещая перед собой ступени. В подвале стояла кромешная тьма, если и был сюда проведен свет, то лампочка давно перегорела.
За дверью было еще холоднее, чем в доме. Гораздо холоднее. Оттуда тянуло могильным холодом.
А еще… еще из подвала потянуло зловонием. Запах был такой отвратительный, что Никиту замутило.
Никита направил вниз луч фонаря и крикнул:
– Кто здесь?
Никто ему, разумеется, не ответил, но скрежет на какое-то время прекратился.
– Убирайтесь прочь! Я уже вызвал полицию!
Никита действительно достал мобильный телефон, взглянул на погасший дисплей…
Он, как обычно, забыл поставить телефон на зарядку, и теперь от него не было никакого толку. Но нельзя показать свою растерянность тем, кто хозяйничает в подвале!
Никита сделал еще два шага по лестнице, шаря по подвалу лучом фонаря.
На первый взгляд там никого не было. Только груды мусора, обломки старой мебели, покрытые густым слоем пыли.
И тут Никита снова услышал тот же самый скрежет.
На этот раз он раздавался совсем близко, его источник находился рядом с лестницей, ведущей в подвал. Никита направил туда луч фонаря и увидел огромный ящик. Ящик из темных досок, обитых заржавленными железными полосами.
Крышка ящика была заперта на висячий замок, а еще на ней виднелась темно-красная сургучная печать. Но боковая стенка ящика оказалась проломленной, там виднелась большая неровная дыра, сквозь которую ничего не было видно. Точнее – сквозь эту дыру было видно ничто – черная пустота, тьма, густой мрак.