Клинок князя Дракулы

Александрова Наталья Николаевна

– Кто вы? – проговорил он хриплым, непривычным к разговору голосом.

Потом, вглядевшись в гостей из-под руки, как будто ему мешал свет, кивнул отцу Ксенофонту:

– Тебя я знаю. А кто этот надменный человек рядом с тобой?

– Это князь Влад из рода Дракулешти, повелитель Валахии, справедливый и мудрый правитель!

– Не знаю, насколько он справедлив, но вот мудрым его

не назовешь… Он сам впустил волка в свою овчарню, сам отдал ему на растерзание лучшую овечку своего стада!

– Ты прав, святой отшельник! – с горечью проговорил Дракула. – Я сам виноват в горе, что случилось с моей дорогой женой… я пожалел своего родного брата, родную кровь. Но теперь я хочу исправить причиненное зло, хочу избавить людей от жестокого вампира. Научи меня, святой отшельник, как можно избавиться от него.

– Он загубил уже очень много христианских душ… – проговорил отшельник. – А с каждой загубленной душой сила его росла.

– Что же, теперь ничего нельзя с ним поделать?

– Милость Господня не имеет границ! – возразил отшельник. – Нет такого горя, которому Он не мог бы помочь…

– Перестань говорить пустые слова! – крикнул Дракула. – Помоги мне, отшельник, если можешь!

– Не кричи на святого человека, повелитель! – испуганно проговорил отец Ксенофонт. – Если он разгневается…

– Он разгневается?! – воскликнул Дракула. – Да кто он такой, чтобы гневаться на меня, Влада Дракулу!

Едва Дракула произнес эти слова, как ветер пробежал по лесу, закачались молодые деревца, а старые заскрипели и застонали, как стонут перед грозой старые воины, иссеченные вражескими саблями. Светлое небо помрачнело, на него набежали черные тучи. Из самой черной тучи прогремел гром, и огненная молния ударила в сухое дерево неподалеку от того места, где стоял Дракула. Запылало старое дерево, как пучок соломы.

Раскаялся правитель в своих словах, упал на колени и снова обратился к отшельнику:

– Прости меня, святой человек, прости мне мои неразумные слова! Печаль и тоска затмили мой разум. Прости меня и помоги справиться с моей бедой, если на то будет милость Господня и твое соизволение!

– Что ж, вижу, что твое раскаяние искренно, – проговорил отшельник. – Так и быть, помогу твоей беде, ибо то – не только твоя беда, но беда всего Валашского края.

Встал отшельник, подошел к пылающему дереву, подул на него – и огонь погас, словно его и не было. Тогда отшельник запустил руку под корень того дерева и достал оттуда старинный ларец. Отомкнул отшельник этот ларец и вынул из него серебряный кинжал удивительной красоты.

– Возьми

этот кинжал, Влад Дракулешти, – проговорил отшельник, отдавая кинжал правителю. – Выковал кинжал человек святой жизни, выковал он его из чистого серебра, освятил его в святом граде Иерусалиме и наложил на него старинный заговор, против всякой нечисти помогающий. И такова сила этого кинжала, что не устоит против него никакая нечисть – ни черный оборотень, ни злая ведьма, ни вампир кровожадный. Ежели вонзишь ты этот кинжал в грудь своего брата – придет ему конец, и не будет он больше беспокоить добрых христиан, не будет пить их чистую кровь.

Поблагодарил Дракула святого отшельника, взял у него заговоренный кинжал и отправился к себе во дворец.

– Милая кузина, – существо подползло к Лизиным ногам, заглянуло ей в глаза, как преданный пес. – Не будем ссориться! Ведь мы, в конце концов, родственники, а что может быть прочнее кровных уз? Что может быть сильнее голоса крови? Сделай то, о чем я тебя прошу, сними печать – и ты узнаешь силу моей благодарности!

Лиза почувствовала, как этот тихий завораживающий голос проникает в ее душу, обволакивает сознание, опутывает липкой паутиной подчинения. У нее больше нет своей воли, еще немного – и она станет слепым орудием этого древнего создания… Хозяина…

– Хозяин… – она попробовала это слово на вкус, и ей понравилось.

Как приятно, когда не нужно самой принимать решения, не нужно отвечать за собственные поступки! Хозяин знает лучше ее, что хорошо и что плохо, знает лучше ее, чего она хочет… даже если она сделает что-то дурное – в этом нет ее вины, она только исполняет повеление Хозяина…

– Хозяин, что я должна сделать? – проговорила она слабым, полусонным голосом.

– Все очень просто, – зашептал Хозяин. – Ты должна своей кровью, своей живой кровью перечеркнуть печать на двери дома. Этим ты снимешь заклятье и освободишь меня…

– Своей кровью? – повторила Лиза.

Она чувствовала сквозь одежду какое-то жжение, но никак не могла вспомнить, что это такое. Это было связано с чем-то важным, но она не могла вспомнить, с чем именно. Да ничто теперь не было для нее важным, кроме воли Хозяина…

– Да, своей живой кровью! – Хозяин протянул к ней руку и вложил в ее ладонь кинжал. Красивый старинный кинжал с позолоченной ручкой и темным лезвием.

– Разрежь этим кинжалом свою руку и этой кровью перечеркни печать!

Кинжал.

У нее ведь есть другой кинжал.

Совсем не такой, как этот…

Лиза выронила кинжал Хозяина, он с металлическим звоном упал на пол. Она опустила руку в карман, и рукоятка Капиного кинжала словно сама легла в ее руку. Эта рукоятка не обожгла ее, но в руку влилось живое тепло, заструилось по жилам, разорвало опутавшую ее липкую паутину подчинения.

У человека не должно быть хозяина! Человек должен сам решать, как поступать, должен сам решать, что хорошо и что плохо!