Клинок ночи
Шрифт:
Второй ответ от Рю пришел быстрее, чем первый, через полмесяца с того дня, как она отправила письмо. Она увидела в письме Рю, что он обещал заглядывать в деревню чаще, чтобы забрать письма. Он надеялся, что это уменьшит паузы между письмами.
И снова письмо не раскрывало ничего личного о Рю. Он умел отвлекать от себя внимание. Он ответил на все ее вопросы о нем общими словами и перенаправил разговор на нее своими вопросами. Такако чуть не рассмеялась, поняв схему, но не смогла заставить себя использовать ту же тактику с ним. Она поклялась продолжать попытки вытащить его из его оболочки, заставить раскрыться.
Переписка продолжались
Снег таял слишком медленно, по мнению Такако, и временами Мадам напоминала Такако, что таяние снега также знаменовало начало весны, когда Нори приведет своего сына в дом, чтобы купить ее. Такако не давала новости беспокоить ее и старалась сохранять позитивный настрой, с нетерпением ждала визита Рю.
Наконец пришло письмо от Шигеру, которое Мадам позволила Такако прочитать. В нем говорилось, что они вдвоем должны приехать через четыре дня, и были бы рады остаться на ночь. Такако продолжила читать письмо, не ограничиваясь открытой информацией, понимая, что Мадам возьмет непомерную плату за ночь разговора с Рю и ночь с Шигеру. Такако и не подозревала, что доход Мадам был таким высоким. Это заставило ее взглянуть на Мадам по-новому.
Ждать было невыносимо. Четыре дня тянулись медленно. Было сложно сосредоточиться на делах и завершить их, и Мадам часто ругала ее за плохое поведение в доме. Такако не могла ничего поделать с этим. Мысль о том, что она снова будет с Рю, даже если только для разговора, была такой приятной, что было сложно завершать ежедневные монотонные задания.
* * *
День прибытия Рю был солнечным, весенним. Снег еще растаял не полностью, у Такако еще был месяц или два свободы. Она наслаждалась тем, что была снаружи, тепло солнца не прогоняло холод, но топило снег. Хоть погода была хорошей, а перерыв был коротким, Такако была рада. Она редко винила Мадам в своих проблемах, но сегодня делала это. Список дел Такако был почти невыносимым. Она подозревала, что Мадам нарочно дала ей столько заданий, чтобы напомнить ей, почему она была здесь.
Такако не хотела этого. Она хотела весь день делать себя красивой для Рю. Не соблазнительной, а милой. Она хотела впечатлить его, хоть он и был младше нее. Он был надеждой, но Мадам видела в нем отвлечение от работы. Такако плохо работала тем утром, и Мадам приказывала ей исправлять огрехи, пока все не стало чистым.
Мадам поняла, что с эмоциями юности ничего не поделать, сдалась и отпустила ее на день, угрожая, что завтра будет хуже. Такако была так рада, что чуть не обняла Мадам, но спохватилась и убежала в свою комнату. Время будто прыгнуло вперед. Каждый миг до этого полз, как улитка, а теперь пролетал, и Такако не хватало времени. Письмо не уточняло, в какое время дня они прибудут, но Такако решила, что они появятся, когда солнце будет высоко.
Ее инстинкты не подвели. Шигеру и Рю прибыли к полудню, выглядели свежее, чем в прошлый раз. Она тепло встретила Рю, и хоть он ответил ей добротой, Такако заметила в нем новую твердость, которой не было раньше, новую маску поверх других. Это усилило любопытство Такако. Ей нужно было узнать, кем был этот юноша.
Все те мысли пропали, когда
Он по-прежнему избегал прямого разговора о себе. Их встреча подходила к концу, а Такако то расстраивалась, то радовалась. Все остальные женщины говорили о мужчинах, с которыми они были. У Такако сложилось впечатление, что мужчины умели только говорить о себе.
Рю был другим. Рю был сосредоточен на ней, а Такако наслаждалась покоем, который он обеспечивал. Он не злился на нее, хотя она дразнила или провоцировала его. Он тоже затерялся в настоящем и наслаждался их временем. Они говорили о погоде, о надвигающейся гибели Такако и о том, какой была ее жизнь. Рю, казалось, был очарован ее жизнью, так и сказал. Его интерес был одновременно чем-то новым и тревожным. Приятно было чувствовать, что у нее была история жизни, которую стоило рассказать, но если ее история была интересна сыну лорда, что это говорило о Рю? Был ли он неполноценным?
Время прошло за удар сердца, и Такако обнаружила, что уже был вечер. Она и не заметила, как время пролетело. Она улыбнулась от мысли, и Рю замолчал. Она повернулась к нему.
— Прости. Я не реагировала на твои слова, просто затерялась в своих мыслях.
— Ты красивая, когда улыбаешься. Ты редко это делаешь по-настоящему.
Такако широко улыбнулась.
— Я знаю, что ты считаешь меня красивой, и я ценю твои слова. Ты очень добр.
Рю тоже улыбнулся, и Такако верила, что впервые видела настоящую улыбку Рю, а не усмешку, которая была как маска. Это было от сердца. Она ощутила тепло в животе, какое не испытывала раньше, и момент затянулся.
Но закончился. Рю стал очень серьезным, опустил ладонь на меч. В тот миг Такако ощутила, как пропал еще слой защиты, который Рю поддерживал за их время вместе. Она представляла его как влиятельного юношу, который носил меч как символ статуса. Но теперь она поняла, что Рю умел использовать меч. Она приняла эту мысль без возражений, не смогла ее обдумать в тот миг.
— Что такое?
— Группа вооруженных людей приближается к дому.
Такако нахмурилась. Он не мог это знать. Они были в уединенной комнате, защищенной от мира снаружи. Когда к дому привыкали, можно было уловить, что кто-то вошел, но Рю сказал, что кто-то «приближался», а не «вошел».
Дверь дома открылась, и Такако уловила спор между стражами Мадам и группой мужчин. Она посмотрела на Рю со страхом. Он не мог знать! Кем он был? Такако снова поняла, что надеялась на мужчину, о ком ничего важного не знала. Его обман казался более зловещим.
Такако посмотрела на Рю, пыталась найти ответы на его лице. Но там ничего не было. Его лицо было спокойным, без эмоций. Он быстро соображал, пытался решить, что делать, хотя не шевелился ни один мускул. Вскоре миг прошел, и Рю ослабил хватку на мече, стал тем Рю, которого она знала по их коротким встречам. Он извинился и попросил еще чаю. Такако сомневалась в своем разуме. Казалось, перед ней было двое юношей, и они менялись местами. Пока она наливала чай, она услышала шаги группы у ее двери. Она стала паниковать. Это было невозможно. Было еще рано.