Клинок выковывается
Шрифт:
– Да, Макс, не знай я, сколько тебе лет, подумал бы, что общаюсь со своим бывшим командиром, – хмыкнул нубиец. – Иногда вы с ним становитесь так похожи, что я просто диву даюсь, откуда в твоем возрасте такие мысли.
– Угу, лучше бы я в планировании операций был на него похож, тогда бы не было столько раненых, – угрюмо ответил я.
– Макс, ты не Бог, – уставший шаман приоткрыл глаза и вмешался в разговор, – и чем быстрее ты это поймешь, тем для тебя же будет лучше.
– Ладно, ладно, сдаюсь, – я притворно поднял руки. – Следующую операцию проводим завтра, постарайся
Шаман кивнул и снова прикрыл глаза. Я посмотрел на нубийца.
– Не только ты переживаешь из-за потерь.
Это все, что мне сказал Рон, но, как ни странно, я немного успокоился.
В карете я опять переоделся в праздничный наряд, а пострадавшую в бою одежду и доспехи передал Рону. Нубиец по старым связям нашел хозяйку, умевшую держать язык за зубами и не задавать вопросов о происхождении окровавленных шмоток; женщина молча их отстирывала и удовлетворялась щедрой платой.
Едва я зашел в дом, как мне на грудь тут же упала Агнесса и, едва не мурлыча, потянула за собой. Я с улыбкой последовал в спальню.
– Дорогой, ну почему так поздно? – она капризно поджала губки, наблюдая за тем, как я сметаю всю еду с небольшого столика, стоящего рядом с ее постелью. – Я прождала тебя весь вечер.
– Дела были, – пробурчал я с набитым ртом, – некогда было даже домой заехать.
Хозяйка скинула с себя платье и в одной тонкой сорочке раскинулась на ложе, заставив меня невольно отвлечься от еды.
– Я так скучала, – протянула она, сдвигая легкую ткань с бедра.
– Уже иду!
Я быстро скинул одежду и упал в ее объятия.
– Куда ты все время пропадаешь, милый? – заинтересованно спросила меня Агнесса, проводя ладонью по моим коротко – не по местной моде – подстриженным волосам.
– Сначала был на балу, потом сбегал по делам, – через силу пробормотал я, спать хотелось неимоверно.
Не знаю, какая из сегодняшних битв утомила меня сильнее, но быть недовольным постельной мне не приходилось, Агнесса была просто превосходна. Не знаю, что уж там болтали про зажатых средневековых дамочек, но хозяйка была точно не из них, такого обилия поз и возможностей наших тел я и в Интернете не видел.
– Ну, Макс, – она состроила плаксивое личико, – мне же интересно, чем занимается самый популярный человек в столице?
Чтобы не обижать женщину, пришлось рассказать, что я договариваюсь с бывшими гвардейцами о переезде их в наше поселение. Она очень заинтересовалась и, постоянно теребя, слово за слово вытянула из меня всю информацию. Я был уже настолько вымотан, что только вздохнул с облегчением, когда расспросы закончились.
– Знаешь, о чем я подумал? – Я лежал рядом с обнаженной женщиной и наблюдал, как она пытается заслониться от солнечного луча, неведомо каким чудом проникшего через плотную листву сада.
– Мм. – Довольная утренним сражением, она потерлась о мое плечо.
– На бал я отправлюсь после обеда, а сейчас предлагаю съездить и купить тебе что-нибудь на память обо
– Жаль. – Агнесса с сожалением на меня посмотрела. – Жаль, что ты уезжаешь так скоро. Может быть, ты останешься еще на пару недель? Разве нам не хорошо вместе?
– Хорошо, – подтвердил я, – но деньги у меня подходят к концу, а все мои источники доходов находятся там. Не думаю, что тебе нужен альфонс.
– А чем ты занимаешься? – заинтересовалась она.
– Давай лучше одевайся, и поедем за подарком, – ушел я от темы, любопытство Агнессы стало меня немного напрягать.
– Конечно, мой господин, – она подвинулась ко мне для поцелуя, – только через полчаса.
Я с усмешкой кивнул, поражаясь ее ненасытности.
Настроение мое улучшилось, когда Агнесса, вместо того чтобы кружить по городу и исследовать лавку за лавкой, просто привезла меня в ювелирный магазин, где продавались изделия известного на всю столицу мастера Борна. Именно у него заказывали себе украшения все столичные модницы, и я был благодарен Агнессе за то, что она не стала строить из себя ханжу, а просто выбрала, что хотела, без утомительной прелюдии «а у вас есть такой же, но только с перламутровыми пуговицами?».
Я спокойно ждал, пока она, уставив прилавок раскрытыми коробочками с товаром, с помощью мастера выбирала себе кольцо. Она и здесь оказалась на высоте и закончила с выбором за двадцать минут. Счастливая, с сияющими от радости глазами, она подошла ко мне и показала руку, на безымянном пальце которой красовался перстень с такой вычурной филигранью, что я даже запутался, пытаясь разобрать, что мог бы означать этот узор.
– Смотри, дорогой, – она понизила голос, показывая мне крупный кроваво-красный рубин в центре перстня. – Всегда мечтала именно о таком!
– Как господин барон будет оплачивать покупку? – мягко напомнил о себе хозяин. – Мы принимаем расписки.
– Наличными, – коротко ответил я. – Сколько стоит эта вещица?
– Сто пятьдесят золотых, – немедленно последовал ответ.
«Ни фига себе расценочки, за обычный перстень, пусть и с крупным камнем, – изумился я про себя. – Неплохо в столице ценятся камушки, нужно будет подумать о возможностях организации торговли».
Внешне я, конечно, виду не подал, а поцеловав довольную Агнессу, спокойно расплатился с мастером. Тот, тоже весьма довольный, вручил нам обшитый бархатом футляр для кольца.
Я приказал кучеру сначала доставить меня ко дворцу, а потом отвезти Агнессу домой. На это она отреагировала настойчивыми просьбами вернуться вместе и при этом поглаживала рукой по моей штанине. Она хотела немедленно отпраздновать покупку. Пришлось мне самому убрать ее руку и пообещать не задерживаться, чтобы отметить удачную покупку вечером. Вздохнув, Агнесса согласилась.
«Пора бы уже и к графу Гаросса заглянуть, – подумал я, направляясь во дворец, – ведь обещал». Решив не откладывать дело в долгий ящик, я подошел к офицеру, который скучающе играл с кончиком белого с золотом шарфа, выдающего его звание.