Клирик
Шрифт:
Когда всех циркачей рассортировали, как яблоки по корзинам, к нам направился клирик. Он даже не взглянул на «нелюдей», как он их назвал, а нацелился лишь на нас. Я внутренне подобралась, готовясь дать отпор. Сейчас меня вычислят. Своей аурой я отличалась от артистов, как береза от камыша. Вот если бы мне слиться с толпой, стать такой, как они… А это идея! Морвид однажды показал мне, как такое можно провернуть.
И я решила рискнуть. Дождалась, пока клирик кинет в толпу поисковое заклятие, — даже на глаз несложно было определить, когда он это сделает, ведь ему требуется
Такой же «финт ушами» провернули темные клирики, когда подъезжали к трактиру. Правда, тогда они просто нейтрализовали мою силу, поскольку она была им чужда. А сейчас мне было намного легче, чем им, поскольку пришлось упражняться со знакомой стихией.
Клирик, видимо, что-то почувствовал, недовольно нахмурился и даже дернул головой, будто отгонял назойливую муху, но ничего не разглядел. Поэтому он заново зачерпнул силы, кинул поисковик помощнее и… И ничего не увидел, кроме своей энергии, рассеивающейся над артистами.
— Ничего не понимаю, — буркнул он и стал внимательно приглядываться.
Томительно текли минуты. Было видно, как клирик вновь принялся читать заклятие, а я вновь подхватила остатки силы, разлитой в воздухе, и подновила морок. Пассивное мажество не требовало много сил и энергии, но хорошо отводило глаза.
Очередное заклятие снова ничего не показало. Тогда мужчина, плюнув, попытался магическим зрением просмотреть повозки. У меня сердце рухнуло в пятки, но я тут же облегченно выдохнула. Ничего он там не увидит.
После того как очнулась в ящике для фокусов, я не дотрагивалась до силы. Из-за перегрузки в монастыре, а потом дополнительно в тумане, к силе я не могла даже прикоснуться. От страдания, как всегда, спас демир, так что все эти дни я просто сидела и ждала, когда способности вернутся. Оружие в тумане было разряжено полностью и не фонило. А в спектре магического зрения оно выглядело обычным колюще-режущим железом, которого у циркачей в качестве реквизита было предостаточно.
Клирик внимательно осмотрел все фургоны и, естественно, ничего не обнаружил. Даже обыск, который провели стражи, ничего не дал. Еще в первый же день циркачи спрятали мои доспехи в тайники, а у них, как у контрабандистов со стажем, потайных мест было предостаточно.
Неудача очень сильно разозлила мужчину. И тогда я поняла, что он точно знал, где меня искать. Скорее всего, ему кто-то подсказал, или он каким-то образом отследил мою ауру издалека, а подъехав поближе, потерял. Чтобы сорвать свою злость, он ударил воздушным заклятьем по ближайшему лесу, а потом, не удовлетворившись, запустил пылающим сгустком в группу артистов, где я стояла. Мы с воплем рухнули на землю, а над нашими головами пролетел огненный вихрь и, обдав жаром, растворился. Я с трудом удержалась, чтобы не попытаться начать выставлять щит.
Пока мы боязливо вжимались в траву,
— Эй ты! — Он при помощи силы вздернул на ноги мадам Матильду. — Чем занимаешься? Отвечай!
Женщина неожиданно высоким от страха голосом начала говорить:
— Я драматическая актриса, помощница мистрэ Миликара по фокусам, его спутница, а также…
Но тут невидимая рука швырнула ее обратно.
— Ты! — Теперь на ноги была поставлена одна из акробаток.
Девушка начала отвечать, но клирик ее даже дослушивать не стал и выдернул, как морковку из грядки, жонглера Анри.
— А может, ты?! Хотя нет…
Клирик отпустил его и неожиданно переключился на «нелюдей». Но едва он попытался вытащить кого-то из толпы, как мистрэ Кальриен — высокий, смуглокожий, но светловолосый ши — властным жестом встретил его заклятие. Храмовник мгновенно взбесился, ударив стеной огня. На что ши ответил разрядами молний, ударившими по обочинам дороги, и сгустившимися тучами на горизонте. Засвистел ветер, принялся рвать плащи храмовых стражей, окружавших нас. Не врали артисты, когда говорили, что Кальриен — мастер-погодник.
Тогда клирик протяжно выкрикнул, воздев руки к небу, — и разом все стихло. Через канал я неожиданно для себя уловила отголоски заклятий и мощной волшбы. Это было плохо и хорошо одновременно. Плохо то, что от стресса ко мне начали возвращаться способности, значит, меня в любой момент могли заметить. А хорошо то, что теперь мне удалось гораздо легче отщипнуть от заклятий, чтобы возвести морок. Он давным-давно развеялся, и, если бы клирик хоть раз посмотрел на меня через призму силы, то обнаружил бы.
— Чтоб Сейворус глодал ваши души вечно! — рявкнул он и обратился к ши, который стоял подбоченившись. — Хорошо, я не стану применять к вам всю мощь богов, если вы выдадите мне отрекшуюся!
— У нас нет такой! — ответила приземистая, ширококостная дама по имени Сиобан. Она встала рядом с Кальриеном. По ее внешнему виду — жестким черным волосам, землисто-серой коже, раскосым глазам и чуть выступающим из-под нижней губы клыкам — было ясно, что она из рода троллей [55] .
55
Тролли в мире Бельнориона обладают магией земли.
Клирик недовольно нахмурился, не этого он ждал. У ног Сиобан зашевелилась земля, вспучившись бугром. Дама показала, что у циркачей не один маг, погодник, а еще есть и чаровница.
Несколько минут длилось молчаливое противостояние: клирик смирял свою гордыню, понимая, что с двумя стихийниками ему не справиться. Перевес был на стороне детей чужих земель, нежели почитателей богов. Ши и тролль стояли и ждали его решения.
— Ладно, — наконец проскрежетал клирик. На его щеках горели гневные пятна, а руки были сжаты в кулаки. — Тогда каждый из циркачей должен сказать и показать страже, кто он и чем занимается.