Клокочущая пустота(трилогия)
Шрифт:
— Я вижу, у тебя есть шпага, — сказал поэт, — но она тебе знакома не больше вязальной спицы.
— Ты прав, Шапелль, и я рассчитываю, что за остаток вечера ты научишь меня хоть одному приему.
— Ты сумасшедший, Савиньон! Фехтование — это наука, искусство, традиция! Первой шпагой Франции считает себя король! О каком приеме ты говоришь?
— Я слышал, что есть такой прием, которым выбивают шпагу противника. Ты знаешь его?
— Разумеется, знаю, но, чтобы он удался, надо ждать, пока противник зазевается,
— Неважно. Мне надо выучить твой прием.
— Изволь, пойдем ко мне домой, отец уехал в наше поместье, и нам будет где поупражняться, хоть в саду. Впрочем, там темно, лучше в зале, где я прикажу зажечь все светильники.
— Идем, — позвал Сирано.
Шапелль удивился, как быстро усваивает Бержерак первые уроки фехтования. Он очень скоро научился держать шпагу в своей железной кисти, овладел в замедленном темпе выкручивающим движением, когда переданное сталью усилие над эфесом шпаги противника направлено в сторону концов его пальцев, охватывающих рукоятку. Пальцам трудно удержать ее, когда она выскальзывает из них, и шпага может отлететь в сторону.
Сирано прилежно усваивал только один этот прием, хотя Шаппель уговаривал его изучить и выпады, когда можно пронзить грудь противника. Сирано этим не заинтересовался.
Ближе к полуночи в дом Шапелля явился маркиз де Шампань, секундант графа де Вальвера, и договорился с Шапеллем о месте встречи, как всегда, у стены одного из монастырей.
После ухода маркиза друзья сели за стол, но ужина им почему-то не подали. Сирано пришлось воспроизвести слово в слово всю стихотворную дуэль между Савиньоном и графом.
Шапелль был недурным поэтом и мог по достоинству оценить и того и другого противника.
— Мне остается пожелать, Сирано, чтобы завтра на рассвете твое владение шпагой равнялось бы твоему поэтическому искусству, а твои движения были бы такими же быстрыми, как и твоя реакция в гостиной.
Сирано остался ночевать у друга, а перед рассветом они оказались в назначенном месте.
Прошли гвардейцы кардинала, подозрительно оглядывая двух слоняющихся на пустыре молодых людей. Капрал поинтересовался, чем они заняты здесь.
— Подружками, наш храбрый воин! — заверил Шапелль. — И у каждой из них есть по сварливому мужу, которые не рискуют в такую пору показаться в подобном месте, чтобы их не заподозрили в нарушении указа короля и его высокопреосвященства господина кардинала о запрете поединков.
Гвардеец продолжал подозрительно вглядываться, не появятся ли еще двое молодых людей, но Шапелль предусмотрительно передал ему небольшой кошелек с серебром со словами:
— Пожелайте успеха, господин капрал, в наших любовных делах.
Гвардейцы удалились.
Граф де Вальвер и маркиз де Шампань появились и уже стояли наизготове.
— Достаточно ли света для противников? — вкрадчиво
— Света вполне достаточно, чтобы разглядеть, что носит господин граф под своей шляпой, — ответил Сирано.
Шапелль, отличавшийся веселым нравом и несдержанностью, поняв намек друга, прыснул со смеху.
— Защищайтесь, несчастный школяр, дранный розгами! — завопил граф де Вальвер и обнажил шпагу.
Сирано отскочил и тоже вынул шпагу из ножен.
Секунданты отошли в сторону.
Шпаги скрестились со звоном один, другой раз, и тут произошло нечто странное.
Противники сделали выпад друг к другу, приблизясь лицами, и шпаги их, казалось бы, должны были соприкоснуться рукоятками, но шпага Сирано на миг исчезла в воздухе, а шпага графа вылетела из его рук, словно от удара кувалдой, и отлетела далеко в сторону. Никто ведь не знал отработанной индейцем быстроты движений Сирано и потому ничего не понял.
Савиньон, опустив шпагу, дождался, пока граф подберет свою, лежавшую у ног Шапелля.
И снова со звоном скрестились шпаги и снова неведомо как шпага графа де Вальвера вылетела из его кисти и отлетела теперь к ногам маркиза де Шампань.
— Должно быть, у меня судорога, — пробормотал граф, смотря на свои пальцы.
— У вас родовые судороги, граф, начинающиеся при выкидыше очередных стишков, которые вы имеете наглость сочинять.
Граф де Вальвер потерял над собой всякую власть и, пользуясь тем, что Сирано недвижно стоял на месте, подхватил свою злосчастную шпагу и опять бросился на противника.
На этот раз ему удалось уколоть его в левое плечо, но в следующее мгновение он снова был обезоружен, причем шпага его перелетела через головы секундантов и со звоном ударилась о монастырскую стену. Граф бросился за ней, но взбешенный раной Сирано настиг его, и когда тот, снова держа шпагу в руке, обернулся, то почувствовал стальное острие у своего горла.
— Бросьте шпагу, граф, иначе я проткну ваше горло и вам не придется пользоваться им для чтения стихов.
Граф колебался недолго и послушно выронил шпагу на землю.
— Теперь вы снова можете читать стихи. Повторяйте за мной: «Я, сочинив стишок, был очень рад…» Ну же! — понуждал Сирано, покалывая острием шпаги кожу графа.
— Я… сочинив стишок… был очень… рад… — почти шепотом повторял несчастный граф.
— «Что на плечах имею зад!» — требовательно закончил Сирано.
— Что… на плечах… имею… зад… — покорно повторил граф.
— Теперь можете взять свою шпагу, я удовлетворен, — заявил Сирано де Бержерак.
Граф не стал брать шпаги, а понуро удалился. Шпагу подхватил под мышку маркиз и, по-крысиному вытянув вслед за графом голову, пустился догонять опозоренного дуэлянта.