Клондайк для одиноких девиц

Южина Маргарита

– Про нас тоже писали, – отчего-то вдруг соврала Люся. – На нашем счету уже… уже столько этих преступлений! Не сосчитать!

– То есть… вы сами эти преступления совершаете? – хихикнул новый знакомый. – Дайте-ка догадаюсь! То есть – вы совершаете преступления, а ваша Маша их раскрывает, так, да?

– Да что ж вы ерунду городите?! – возмутилась Люся. – Мы их… мы их раскрывать помогаем! И, между прочим, весьма успешно! Так что… ваши вот эти шуточки… весьма неуместны здесь ваши шуточки! У нас… у нас почти свое агентство, да! Частное! Только

нам денег не хватает, чтобы его по всем правилам оформить.

– Не обижайтесь, – миролюбиво улыбнулся Егор Львович. – Это же хорошо, что наши мирные граждане всегда начеку! У меня тоже в жизни бывали моменты, когда я хотел обратиться в частное агентство, да не нашел. А к вам бы обратился! Да уже поздно сейчас, все само собой разрешилось.

– И почему-то все считают, – продолжала о наболевшем Люся, – что если мы женщины, так уж и вовсе ничего не смыслим! А у нас ума-то… знаете сколько! Поумнее иного мужика! У вас, кстати, рыба клюет уже полчаса!

– И наблюдательнее! – добавил рыбак.

Удочка и в самом деле уже давненько весело плясала на глади озера. Егор Львович не торопясь поднялся, выдернул леску и принялся снимать маленького карасика. Карасик был возмущен человеческой коварностью и трепыхался изо всех рыбьих сил. Малыш, который уже давненько набегался и грустно ждал, когда же хозяйке наконец придет в голову отправиться в теплый и сытый дом, встрепенулся, подбежал к рыбаку и принялся грозно лаять на пляшущую рыбу. Такой непонятной игрушки он еще не встречал. И, чего греха таить, даже побаивался – вон как прыгает! Карасик уже вывернулся из рук рыбака и теперь метался по траве. Малыш понимал, что оставлять без внимания эдакую вещицу никак не возможно, однако и в пасть ее брать опасался. А потому пытался напугать противника грозным лаем. Он высоко подскакивал, припадал на передние лапы и всячески показывал хозяйке, с каким трудом ему приходится охранять ее от непонятной твари.

– Малыш! Это просто рыба, перестань паниковать! Она же тебя не съест! Финли бы уже давно с ней разобрался. Стыдись! – пыталась урезонить Люся собаку. – А еще говорят, что женщины – самые глупые создания!

– Я никогда не считал женщину глупым созданием. У меня жена – поразительная умница! Уехала десять лет назад в Израиль и теперь живет там с дочерью припеваючи. А я, такой умный, остался. Теперь вот… считаюсь мужем успешной бизнес-леди.

Люся недобро усмехнулась:

– Ну здесь-то вы как раз не прогадали.

– Да бросьте вы! Неужели вы думаете, я когда-нибудь позарюсь на ее деньги! У меня ж там дочь! И потом, я палец о палец не ударил, чтоб накопить этот капитал. Да у меня и так все есть, не бедствую. Человеку же совсем немного надо. Чтобы были любимые люди и чтобы было любимое дело.

– Ну и хотя бы раз в неделю покушать, – добавила Люся.

– Если будет любимое дело, то, поверьте мне, оно вас прокормит. Хоромы не обещаю, но… на кусок хлеба заработать сможете… – назидательно проговорил он и вдруг хитро уставился на Люсю. –

Ну и в ком из наших дачников вы увидели преступника?

Люся засопела. Ну вот, распустила язык, а мужичок-то вовсе не глупым оказался – мигом ее за этот язычок и поймал. Ну и где она, ее хваленая секретность! Сыщица еще называется!

– Малыш! Чего это ты там нашел? – фальшиво подскочила она, пытаясь замять ненужный разговор. – Вот глупенький!

– Да оставьте вы собаку в покое. Он теперь удочку караулит – видите, как внимательно следит. В нем проснулся рыбак! – тут же раскусил ее Егор Львович. – Так что там у нас с дачниками, Люся?

Люся опустилась на куртку и понуро пробормотала:

– Да ничего страшного… Просто обратила внимание на дачку одну… Пятнадцатый домик на Овражной. Чего это там дети все время одни? С ними никто не живет, что ли?

Про непонятную женщину Люся решила благоразумно промолчать.

Егор Львович пожал плечом:

– Там Игорь живет… хороший мужик. Ну да, он один детишек воспитывает. Но… вроде бы с ними приходит какая-то женщина сидеть. Няня вроде бы.

– Сама приходит или ее насильно приводят? – допытывалась Люся.

– Да полно вам! Как это няню можно привести насильно? А что, появились какие-то вопросы?

– Еще сама не знаю, но… неспокойно мне как-то… Вот как увидела ребятишек… да и крик какой-то там слышала, ночью… не детский совсем. Будто бы женщина плакала…

– М-да? – насторожился Егор Львович. – А знаете что – я к себе в гости Симку приглашу, это сын Игоря. Взрослый уже пацан, он у меня частенько помогает. То грядку прополет, то в теплице польет, а я ему денежку даю, у пацана-то немного на конфеты остается. Я его позову и расспрошу, кто там у них по ночам рыдает, идет?

– Идет, – согласилась Люся. Еще бы не шло! Им-то с Васей разве этот Симка раскроется?

– Только… здесь тогда получается одно условие, – с сожалением мотнул головой мужчина. – Вы должны обязательно прийти ко мне на свидание. А то как же я вам информацию передам?

– Хорошо, я согласна. Только… пусть это будет называться не свиданием, а… деловой встречей, – подкорректировала Люся. – А сейчас мне, пожалуй, пора. А то усну прямо здесь, на траве, как тот карась. А почему у вас даже ведра нет?

– У меня зато есть полиэтиленовый пакет! – гордо сообщил рыбак. – Только я все равно того карася упустил. И даже ваш Малыш за ним не уследил – он упрыгал в озеро.

– Так вам и надо! – озорно щелкнула языком Люся и, уже не прощаясь, быстро пошла к Маше на дачу.

Малыш с сожалением оставил пост возле удочки и потрусил за ней.

Люся уже отошла довольно далеко, когда опомнилась – она ведь даже не спросила, когда и где у них будет их первое сви… их первая деловая встреча! Встреча… и чего она такая дурочка? Свидание все же звучит куда волнительнее.

Когда они с Малышом вернулись на дачу, Маша уже не спала, возилась с тяпкой возле небольшой картофельной грядки.