Клоподав
Шрифт:
– Конечно, можешь. Именно твоя свободная воля и доставила сюда завтрашнюю газету. Ты не можешь отменить свою свободную волю. Кстати, твоя воля все еще свободна. Ты совершенно свободен гулять по городу и выбивать себе зубы. Если тебе это нравится. Ты можешь делать все что угодно - то, что не влияет на содержание газеты. А поступишь иначе - придется делать это снова и снова до тех пор, пока не поумнеешь.
– Но это...
– Билл никак не мог подыскать нужных слов. Это так же гадко, как судьба... предопределенность. Если
– Мало ему газет! Мало ему путешествий во времени! Теперь я должен рассказывать ему о душе! О люди...
– И Клоподав удалился в горящую трубку.
Билл с сожалением поглядел на ратушу и безнадежно пожал плечами. Затем он открыл газету на спортивной странице и принялся ее изучать.
Демон вновь высунул голову, только когда машина остановилась на большой стоянке.
– Куда нас занесло?
– поинтересовался он.
– Хотя это не играет роли.
– Мы на ипподроме.
– О!
– возмутился Клоподав.
– Я должен был догадаться. Все вы на один манер. И зачем только я старался! Думаешь, что разбогатеешь?
– Я все рассчитал. В четвертом заезде победит Алхазред. Выплачивают один к двадцати. У меня есть пятьсот долларов все мои сбережения. Я ставлю на Алхазреда и получаю свои десять тысяч.
Клоподав все не мог успокоиться:
– Я вынужден выслушивать его вонючие заклинания! Я вынужден глядеть, как он крутится на карусели! Нет, этого мало я вынужден присутствовать при его махинациях на ипподроме.
– Но здесь-то не может быть ошибки. Я не вмешиваюсь в будущее. Я просто пользуюсь им. Алхазред выиграет этот заезд независимо от того, ставлю я на него или нет. Я плачу пятьсот монет и получаю взамен лабораторию Хитченса!
Билл выскочил из машины и поспешил к ипподрому. Внезапно он остановился и спросил свою трубку;
– Эй ты! Почему это я себя так хорошо чувствую?
Клоподав вздохнул:
– А почему ты должен себя плохо чувствовать?
– Но меня основательно взгрел тот детина в ратуше. А у меня ничего не болит.
– Разумеется, не болит. Ведь ничего этого не было.
– Но ведь меня лупили.
– Лупили. В том будущем, которое не произойдет. Ты же передумал. Ты же решил туда не возвращаться?
– Хорошо. Но ведь сперва меня отлупили.
– Вот именно, - твердо ответил Клоподав.
– Тебя отлупили, прежде чем тебя могли отлупить.
И с этими словами он снова скрылся в своем убежище. Вдали слышался гул толпы и невнятное бормотание диктора. Люди толпились у двухдолларовых касс, пятидолларовые тоже трудились вовсю. Но перед пятисотдолларовым окошком, которое должно было в ближайшем будущем подарить Биллу лабораторию, почти никого не было.
Билл обратился к незнакомцу с малиновым носом:
– Какой сейчас заезд?
– Второй, дружище.
"Черт возьми, - подумал Билл.
– Некуда девать время..." Он все-таки подошел
– Алхазред, четвертый заезд, - сказал он.
Кассир удивленно блеснул очками, но деньги взял и выдал жетоны.
Билл обратился к незнакомцу с малиновым носом.
– Какой сейчас заезд?
– Второй, дружище.
"Черт возьми, - подумал Билл. И тут же крикнул: - Эй!"
Незнакомец с малиновым носом остановился и спросил:
– Что случилось, дружище?
– Ничего, - ответил Билл.
– Все случилось.
Незнакомец был в растерянности.
– Послушай, дружище, я тебя раньше видел?
– Нет, - поспешил с ответом Билл.
– Вы собирались меня увидеть, но не увидели. Я передумал.
Незнакомец удалился, покачивая головой и рассуждая вслух, до чего лошадки могут довести порядочного парня.
Только вернувшись к машине и захлопнув за собой дверцу, Билл вытащил изо рта трубку и заглянул в нее.
– Отлично!
– сказал он.
– Объясни мне, что в этот раз не сработало? Почему я снова попал на карусель? Я же не пытался изменить будущее.
Клоподав высунул голову наружу и демонстративно зевнул, показав все свои клыки.
– Я ему говорю, я его предупреждаю, я снова говорю, а теперь он хочет, чтобы я ему еще раз все объяснил.
– Но что же я сделал?
– Что он сделал? Ты же нарушил баланс ставок. Дубина ты после этого. Если внести такую сумму на ипподроме, то изменится соотношение между ставками. Как же тогда тебе заплатят двадцать к одному, как о том сказано в газете? Они будут платить меньше.
– Проклятье!
– пробормотал Билл.
– Я так понимаю, что это правило относится ко всему? Если я обращусь к бирже, выясню из газеты, какие акции сколько стоят, а затем вложу свои пятьсот долларов в соответствии с данными завтрашнего дня...
– То же самое. Курс акций изменится. Я же тебя предупреждал. Ты завяз. Ты по горло в болоте.
Голос Клоподава стал почти жизнерадостным.
– Неужели это так?
– спросил Билл.
– Так.
– Знаешь что, я верю в Человека. В этой Вселенной нет проблемы, которая была бы не по плечу Человеку. А я не глупее других.
– Треплешься ты больше других, - издевался Клоподав.
– О люди...
– Сейчас на мои плечи легла тяжелая ответственность. Это куда важнее десяти тысяч долларов. Я обязан реабилитировать гордое слово Человек. Ты говоришь, что проблема неразрешима. Я же отвечаю: неразрешимых проблем нет.
– А я говорю - треплешься ты много.
Билл лихорадочно думал. Как можно воспользоваться знанием будущего, никоим образом его не изменяя? Несомненно, выход существовал, и человек, разработавший диагнозирование эмболии, сможет раскусить такой орешек. Хитченс принял вызов.