Клоун-убийца
Шрифт:
Во второй спальне, с виду нежилой, было несколько личных вещей Мэрион Гейси (матери подозреваемого) и изображение генеалогического древа рода Гейси. В комоде лежали наручники, ключи и очередные таблетки. За дверью стоял деревянный брус сечением 5x7 см и длиной около метра с двумя отверстиями в каждом конце.
В кабинете детективов снова встретили цветные фотографии пухлощекого клоуна на разных этапах гримирования. Приглядевшись, они узнали в нем Джона Гейси. Над фотографиями висел большой портрет Бобби Винтона [5] . В ящиках
5
Американский эстрадный певец польского происхождения.
Обыск продолжился на чердаке. На некоторых ступенях откидной лестницы, ведущей наверх, Олсен заметил свежие пятна рыжеватой аэрозольной краски, но ему не удалось определить, не скрываются ли под ними более темные разводы. Под изоляционным материалом на чердаке были спрятаны полицейские значки и резиновый фаллоимитатор длиной в 45 сантиметров.
Также во время обыска были изъяты: шприц для подкожных инъекций, небольшая коричневая бутылочка, пластиковый футляр для карточек, на одной стороне которого остался оттиск чего-то вроде читательского билета, различные предметы одежды, явно слишком маленькие по размеру для Гейси, и целая пачка книг: «Подростки-любовники», «Орел и решка», «Педерастия: секс между мужчиной и мальчиком», «Права геев», «Глубокая глотка» и «21 история о сексуальных отклонениях». У Гейси осталось еще несколько десятков книг, в основном различных пособий. На некоторых стоял штамп библиотеки исправительной мужской тюрьмы Анамосы.
У двери в ванную комнату Хамберт вырезал кусочек ковра с пятном, похожим на кровь, чтобы криминалисты штата определили ее группу и резус-фактор. Эти показатели не считаются абсолютным доказательством, но в лаборатории хотя бы скажут, могла ли кровь принадлежать интересующему нас человеку.
В мусорной корзине на кухне Козензак заметил красно-оранжевый обрывок бумаги: это была квитанция на печать фотографий с телефоном и адресом «Ниссон фармаси» и номером заказа 36119. Лейтенант внес квитанцию в список и сунул в пакет для улик.
В самый разгар обыска Олсен увидел, что его коллеги беседуют с каким-то парнем, только что вошедшим в дом. Юноша представился как Крис Грей (имя изменено) и сообщил, что работает на Гейси. Он пригнал служебный пикап и попросил вызвать ему такси: мол, он собирается заехать за девушкой на работу. Про себя Олсен отметил, что Грей, как и Уолш, настойчиво упомянул свои отношения с женщиной.
– Снизу чем-то несет, – кивнул Олсен на люк в шкафу. – Как из канализации.
Грей бросил взгляд в открытую дверцу:
– Да, у Джона были проблемы с трубами.
Товар с Хамбертом решили спуститься в подпол. Помещение освещала лишь одинокая лампочка. Недалеко от люка стоял сливной насос. От пола до потолка было менее 90 сантиметров. Над головой детективы увидели паутину и трубы отопления. Хамберт поводил фонариком под ногами: земляной пол был засыпан влажным серовато-желтым порошком, похожим на известь.
В доме, гараже, сарае и на самом участке полиция
Отряд спецназа «Дельта» полиции Дес-Плейнса состоял всего из четырех человек, а возглавлял его сержант Уолли Лэнг. Эта группа занималась особыми расследованиями, обычно связанными с торговлей наркотиками, и работала под прикрытием, сливаясь с обычными обитателями улиц. Они разъезжали в навороченных тачках со стереосистемой, которые так нравятся подросткам, одевались в джинсы, футболки, грязные кеды и куртки, носили длинные волосы и бороды. Этих ребят мы и решили подключить к расследованию.
Когда Роб Робинсон и Боб Шульц из отряда «Дельта» в пять вечера заступили на смену, Лэнг отправил их искать Роба Писта в обширный лесной массив между Дес-Плейнсом и северо-западной окраиной Чикаго. По пути из «Ниссон фармаси» Гейси мог убить мальчика и избавиться от тела в безлюдном месте.
Восточнее участка между Дес-Плейнс-Ривер-роуд и Туи-авеню полицейские заметили свежие отпечатки шин на снегу, ведущие на север, к мосту через реку. Шульц проехал вдоль них, пока позволяла дорога, но вскоре пришлось остановиться из-за рытвин. Он с Лэнгом остался в машине, а Робинсон двинулся пешком, освещая дорогу фонариком. Через десять минут он вызвал товарищей по рации:
– Тут костер, еще теплый. Рядом куртка.
– Какого цвета?
– Красного.
– Не та, – сказал Лэнг. – Едем дальше. Полицейские продолжали колесить по лесу, выискивая следы человека или автомобиля, но уже совсем стемнело, и они решили вернуться днем.
Когда Грег доложил мне о результатах обыска в доме Гейси, я расстроился, поскольку мы ни на шаг не приблизились к Робу.
– Слушай, мы однозначно имеем дело с больным ублюдком, – заметил Бедоу, описывая найденные улики. – Я предложил Козензаку попробовать прижать Гейси за преступления в отношении несовершеннолетних, хотя шансов пока мало.
Я согласился:
– Пока подозреваемый в участке, пусть Козензак еще раз с ним поболтает, перед тем как отпустить. Хуже не будет. А как закончите, позвони мне домой.
Пока проходил обыск, с Гейси в участке оставался детектив Майк Альбрехт. Вскоре заявился адвокат Лерой Стивенс, и время от времени Альбрехту приходилось выглядывать в холл и выслушивать его угрозы: юрист требовал, чтобы его срочно пустили к клиенту. Но поскольку Гейси пока не просил позвать адвоката, уловки детектива не нарушали закон.
Когда полицейские вернулись с обыска, Гейси уже был в курсе, что обе его машины конфискованы, и стал изводить всех вопросом, как ему теперь добираться домой. Наконец пришли Грег Бедоу с Джо Козензаком и отвели его в комнату для допросов.
Беседу вел Грег. Гейси начал с жалоб: у него больное сердце, а в комнате слишком холодно. Решив подстраховаться, Бедоу первым делом предложил ему подписать перечень «правила Миранды» в доказательство того, что Гейси осознает: он имеет право хранить молчание; все его слова могут быть использованы против него, а также ему полагается адвокат.