Клуб любителей фантастики, 2005
Шрифт:
— Да, это смотрелось бы до невозможности фальшиво, — улыбнулся Кин. — Почему никто из них не обращает на нас внимания?
— Это «умное» окно. Стекла с односторонней прозрачностью. Мы не показываем своих клиентов всем моделям, чтобы лишний раз не прибегать к операциям по стиранию памяти, они очень отрицательно сказываются на целостности психики и личности модели, точно так же, как у человека. Поэтому вас увидят один или двое, которых вы отберете в конце для личной беседы.
— Невероятно! — воскликнул Кин. — Как они свободно разговаривают друг с другом!
— Наоборот, господин Кодзени, это так естественно. Ведь умение общаться —
— Там есть и женщины. Странно, я не обратил на это внимания, когда просматривал каталог. Мне кажется, они даже заигрывают с другими моделями.
— Совершенно верно. Эта сторона человеческой жизни также не является для них закрытой. Иногда практические знания в этой области необходимы для качественного выполнения работы.
— Да, вы правы. Теперь это ясно как день. Удивительно, о каком количестве вещей я раньше даже не задумывался.
— Вот поэтому мы и настаиваем на личном присутствии покупателя при выборе товара.
На вокзале Кин не торопился прощаться.
— Господин Воронин, я в восторге! Ни одна из государственных контор не производит такого качественного товара, как вы.
— Но, помилуйте, господин Кодзени. Вы же еще не видели его в действии. Всего лишь демонстрация и собеседование. Помните, что договор предусматривает за вами право дважды поменять модель, если выбор покажется вам ошибочным.
— О, я не сомневаюсь, что выбрал правильно. Невероятно, но я не смог бы отличить его от человека. Модель номер 212 — лучшее произведение робототехники, какое я когда-либо видел.
— Вот об этом я хотел бы с вами переговорить, пока вы не уехали. Вся тонкость положения заключается в том, что мы, как вы изволили заметить, не являемся государственной конторой. И модель, приобретенная вами, может быть конфискована представителями правоохранительных органов. Не думаю, что вам официально предъявят серьезные обвинения, ведь вы не гражданин Японии. Но покупки вы лишитесь. В этом случае мы не производим компенсацию. Поэтому наши модели умеют прикидываться лицензированными, имитируя их поведение так, что никто не сможет заметить разницу. Поэтому ничему не удивляйтесь. В присутствии чужих людей такой режим является стандартным. Конечно, вам придется проинформировать службу безопасности хотя бы отчасти, что новая модель, гм… несколько необычна. Ведь иначе ему придется притворяться двадцать четыре часа в сутки, что сведет на нет все его преимущества.
— Хорошо, я буду помнить об этом, — прислушиваясь к объявлениям диспетчера, рассеяно ответил Кин. До отхода его поезда оставалась минута. — До свидания, господин Воронин. Встреча с вами оставила у меня самые наилучшие впечатления.
— Взаимно, господин Кодзени, — представитель института учтиво поклонился.
Кин шагнул в уютный тамбур вагона первого класса.
— Господин Кодзени, — вдруг окликнул его Воронин.
— Да?
— Пожалуйста, в отсутствии посторонних не зовите его моделью номер двести двенадцать. Воспользуйтесь именем из легенды.
— Хорошо, — пообещал Кодзени под негромкое шипение закрывающихся дверей.
В приподнятом состоянии духа он бодро прошагал в свое купе. Осмотр моделей затянулся допоздна, и Кин заночевал в специально предназначенном для посетителей номере. За все это время он ни разу не звонил в свой офис, чтобы узнать, в порядке ли его бизнес. И это не тревожило предпринимателя. Он чувствовал в себе
Только в купе Кодзени вынул телефон.
— Хишо!
— Доброе утро, господин Кодзени, — тут же отозвалась секретарша.
— Как идут дела?
— Все хорошо.
— Моего срочного вмешательства не требуется?
— Нет. Все идет согласно вашим планам и предыдущим распоряжениям.
— Хорошо, Хишо. Тогда не беспокой меня до возвращения, если не случится чего-то из ряда вон выходящего, И еще… Сообщи сыну, что я познакомлю его вечером с новым воспитателем. Его зовут Владислав Петрович.
— Господин Кодзени, вам звонят из…
— Хишо, не соединяй, я же сказал, что меня сегодня ни для кого нет.
— Но господин Кодзени, эти переговоры очень важны для вашего нового проекта.
— Хишо, сам этот проект сейчас не важен для меня. Не соединяй.
— Слушаюсь.
Кодзени выключил селектор и опять уставился на стену. Три экрана на ней были включены и демонстрировали записи с камер службы безопасности.
Вот на первом спальня его сына Осанаги, на втором она же. Несколько секунд картинки совпадают, Кодзени-младший сладко спит утомленный играми, занятиями, тренировками. День наследника главы крупной компании очень загружен. Он должен стать достойным преемником отца, многое уметь и еще больше знать. Но вот по одному из мониторов скользнула размытая быстрым движением тень, за ней вторая. А на соседнем мониторе спальня Осанаги оставалась пустой. Через секунду различие оказалось разительным, две тени посреди спальни наследника обрели отчетливые очертания людей в маскировочных комбинезонах. Человека в такой одежде очень трудно обнаружить, особенно с помощью цифровых камер слежения. Особенно в темной комнате, где съемка ведется в инфракрасных лучах.
У стороннего наблюдателя могло бы сложиться впечатление, что на соседних мониторах просто разные моменты записи, но Кин отлично знал, что обе пленки совпадают по времени. Две тени, перед тем как просочиться в спальню Осанаги, незаметно подключились к линии видеонаблюдения и запустили туда ложную картинку, обманывающую компьютерную систему безопасности и дежурных операторов. Кодзени не мог сердиться на своих служащих. Фальшивое изображение формировалось самым лучшим из выпускаемых на настоящий момент видеопроцессоров, и ни человек, ни другой компьютер не смог бы по одной картинке распознать обман.
Пока вся служба безопасности считала, что наследник мирно спит, одна из теней шагнула к кровати и прижала что-то к шее Осанаги. Мальчик вздрогнул и обмяк. В который раз, просматривая этот эпизод, Кин вздрагивал одновременно с сыном. Сердце замирало на секунду. Эти неизвестные легко могли убить наследника, но в одноразовом шприце было всего лишь сильное снотворное. Две тени не планировали обременять себя брыкающейся жертвой, каждую секунду пытающейся позвать на помощь. Конечно, даже сдав в последний день рождения экзамен на зеленый пояс, подросток не сумел бы оказать достойного сопротивления профессионалам, но они хотели исключить даже эту слабую попытку.