Клуб любителей фантастики, 2006
Шрифт:
А Мышь превратился в здоровенного Крыса. И признаться, я решил, что у меня к тому же ещё и шизофрения, когда он заговорил со мной.
Это случилось однажды вечером, когда я, как часто бывает, торчал на Мосту. Крыс крутился у моих ног, потом, встав на задние лапки, посмотрел на меня чёрными бусинками глаз.
«Играть! — это не было словом, в голове возник образ игры и побуждение к ней. — Большой, играть!»
— Ты говоришь? — спросил я ошарашенно.
Крыс ответил потоком образов, смысла которых я не понял.
— Играть! —
Игра заключалась в том, что Крыс наворачивал круги по полю, я же усиленно делал вид, что пытаюсь его догнать. Топал, нарочито сильно шелестел травой.
Однажды Крыс натолкнулся на её могилу. Встал на задние лапы. Он часто это делал, когда хотел рассмотреть что-либо получше, или просто задумывался (впрочем, я не уверен, что его мыслительные процессы можно было охарактеризовать этим словом).
— Жаль, — сказал Крыс. Это был образ, включающий боль, разочарование, обиду и жалость одновременно. Если мыслями и можно убивать — то только такими.
— Жаль, — повторил он и скрылся в траве.
— Ты уверен, что нам надо идти?
— Двигаться. Быстро. Иначе будет жаль.
— Хорошо, — закидываю на плечо рюкзак, и мы выходим из дома. Дверь я не запираю — может, кому-то понадобится жилище, кто знает.
Идём вдоль гудящих столбов. Через несколько километров, когда полоска леса становится гораздо ближе, останавливаемся. Снимаю дыхательную маску, с размаху кидаю её куда-то в траву. Воздух почти что свеж. Лямка рюкзака режет плечо. Там книги.
— Крыс, как думаешь, с чего начать?
— Про мышей есть?
— Есть. «Цветы для Элджернона» называется.
№ 11
Олег Костенко
БРАТЬЯ ПРОСЯТ
На дисплее бегал маленький симпатичный мышонок. От меня требовалось провести этого самого мышонка мимо всяческих неприятностей: начиная с банды свирепых черных котов и кончая обычной мышеловкой.
Со стороны все выглядело вполне солидно. Сидит перед экраном молодой, но уже подающей надежды ксенолог и прогоняет через компьютер очередную информационную модель, пытаясь, в который уже раз, понять схему развития тарантской цивилизации.
Собственно, так все и было, если не смотреть на экран. А то, что вместо скучного созерцания смены промежуточных состояний модели я решил переключиться на другой канал и сыграть с компом в веселенькую игру, это, извините, никого волновать не должно.
Выскочивший из кустов серый волк проглотил бедного мыша, плотоядно щелкнул зубами и при этом издевательски
— Благодарю за обед.
Я почтил память храброго мышонка минутой молчания, потом включил рабочий канал. М-да. Моя модель, кажется, приказала долго жить. Она уже вся распалась, стянувшись по углам в несколько не связанных между собой смысловых узлов, да и те таяли буквально на глазах. Чего, впрочем, и следовало ожидать: катастрофически не хватало данных. Я вздохнул: еще раз погонять мыша, что ли?
Селектор у окна тихонько звякнул. «Может, не отвечать?», — мелькнула шальная мысль. Нет, нельзя, о Марке Громове здесь, на базе, уже сложилось мнение, как о весьма добросовестном молодом специалисте, а такое впечатление лучше не портить. Я ткнул пальцем в красную кнопку под надписью «Связь».
— Марк, ты здесь? — ворвался в помещение быстрый голос Леночки. — Ну, конечно, где тебе еще быть? Мышей гоняешь!
— Чего?! — возмутился я. — Работаю, как проклятый, с самого утра.
— Я так и думала, что ты, — не обратила на мои слова внимания Леночка. — Между прочим, с диспетчерского можно просмотреть любой канал.
— Между прочим, подглядывать нехорошо.
— Батюшки, да он стесняется! — Леночка фыркнула. — Ладно, я вообще-то по делу. Старик собирает у себя всех ксенологов, и если ваша светлость желает, то…
— С этого и надо было начинать, — буркнул я. — Сейчас буду. Постой, старик — это Славич?
— Вы очень догадливы, ваша милость, — сказала Леночка и отключилась. На пульте селектора погас зеленый огонек.
Я вернулся к столу, включил дисплей. Затем распихал по карманам разбросанные на столе информкассеты. Представил, как буду выглядеть у Славича с оттопыренными карманами и выложил информы обратно. Пусть лучше здесь полежат, ничего с ними не случится.
Выйдя из дисплейной, я прошел до конца коридора, поднялся на другой этаж. Что же такое случилось, что шеф собрал внеочередной совет? Или хомеиты, аборигены здешние, будь они не ладны, наконец согласились пойти на контакт? Это действительно было бы здорово, тем более что с хомеитами мы оскандалились, как никогда и ни с кем прежде: не желают с нами общаться, толстощекие. Да если бы просто не желали. Подобное уже бывало: с туземцами на Лорисе, например, или Аргусе. Это мы перенесли бы как-нибудь, вздохнули б, развели руками и погрузились в звездолеты. Так нет, на нас здесь просто не обращают внимания!
У Славича уже все собрались. Небольшая комната с трудом вместила семь человек. За неимением подходящей мебели двое устроились по углам, а Юрий с Генри примостились на каких-то коробках. Повернувшись на звук открываемой двери, Славич коротко кивнул мне, подождал, когда устроюсь в углу и только тогда начал:
— Итак, теперь все. Наверное, многие уже слышали, но все-таки напомню. Впервые за десять лет, что мы тут торчим, имел место контакт по инициативе аборигенов.
Лично я ничего подобного не слышал.