Клуб любителей фантастики, 2008

Красносельская Елена

— Неважно, — перебил я, — вспоминай дальше.

— «…С некоторых пор особой доблестью стало считаться прочитывать тему конкурса рассказов «наоборот», то есть, говоря огрублённо, понимать «свет» в смысле «тьма».

Чемпион по числу комментариев на рассказы в сети: сказка «Про тигрёнка». Эта людоедская история была написана на конкурс детских сказок со счастливым концом. Идя навстречу поклонникам, автор снял рассказ с конкурса. Ведь во время обсуждения своих произведений участники оставались формально анонимными и теряли самые сладкие дни заслуженной славы».

— Пока я не услышал чего-либо для нас полезного, — отметил я с сожалением.

—

Описание других шедевров той поры «История новейшей литературы» не сохранила, — огрызнулся напарник. — Дальше в учебнике про то, что «началось интенсивное распределение писателей по секциям и подсекциям. Способность мыслить у авторов уменьшалась по мере того, как упрощалась, становилась более однородной среда их общения и сужался круг интересов. Они всё меньше оставались литераторами в первоначальном, историческом смысле этого слова и превращались в не желающих иметь друг с другом ничего общего стилистов».

— Да, вот ещё что было написано про самое первое, положившее начало разделению литературы на секции, поколение сетевиков:

— «В конце жизни их часто постигало разочарование в читателях. Уходящие мэтры не могли смириться с тем, что не могут вписаться в новые, ещё более узкие по сравнению с привычными для них форматы.

Война форматов привела к тому, что в поисковиках не сохранилось ни одной ссылки на вдохновителей и родоначальников сетевой литературы. О дискуссиях на когда-то популярных форумах мы сегодня можем судить лишь по эпитафиям на памятниках забытым авторам:

«Флудить так флудить!»

«Не могу жить во флуде!»

«Плюйте на книги классиков!»

«Сам дурак и бездарность графоманская!»

«Здорово получилось, а никто не понимает!»

«Странное не может быть топовым!»

«Топ! Топ! Топ! Затопчу!»

— Хм, — выразил я сомнение, — некоторые высказывания кажутся весьма самодовольными.

— Они, как правило, взяты с блогов раннего периода. А по мере того, как рамки стандартов интернет-конкурсов (то есть вкусовых предпочтений участников) становились всё уже и жёстче, мэтры-сетевики вслед за классиками (и другими, как они называли, «сеяными» собратьями по перу, то есть имеющими публикации в журналах и книгах) сходили с дистанции. Их рассказы, хотя бы немного отличающиеся от новых шаблонов, казались читателям странными. А выбор по принципу «нра — не нра» был жесток.

— Теперь всё становится ясно. Ты случайно не знаешь, проводят ли сетевые конкурсы сейчас?

— Конечно! Они идут постоянно. Литературных кружков уже, наверное, больше, чем в галактике звёзд. Ведь в каждом обычно не больше трёх человек. Любой, знающий себе цену писатель, должен быть твёрдо уверен, что призовое место — за ним.

— Что ж, — улыбнулся я. — У нас появляется шанс. Мы увеличим с помощью шара число виртуальных призов.

Хорошо, что каналы связи с Землёй не закрыли. (От нас, разумеется, ждали, что мы дадим сигнал SOS и заманим в ловушку спешащие к нам корабли.)

Мы не поленились найти в астронете все литературные сайты, журналы, чаты, страницы. А потом замкнули трафик на шар.

Он легко подключился ко всем, кто был рад обрести в нём ценителя и знатока. И… попал в расставленную нами ловушку.

Я так хорошо представляю:

Клеточки-капли втянули в себя хоботки, перестали видеть и нас, и друг друга. Каждой казалось теперь, что она — это всё, что есть во Вселенной.

Помните давным-давно устаревший (иными словами, не подходящий ни под один современный

стандарт написания прозы) рассказ Клиффорда Саймака? Там описывается обитающее на далёкой планете чудо-юдо лесное. Оно стремительно глупеет и перестаёт быть опасным для людей, как только попадает в среду, в которой может жить без большого ума.

Так зачем Богу быть умным и сильным, если все эти качества некому показать?

Очевидно, идея стать «богом в себе — для себя» (или множеством самодостаточных, не желающих видеть друг друга микробогов) шару понравилась. Она захватила его целиком.

Только вот «целиком» — это уже не о шаре. Капли медленно расплывались в пространстве, словно мыльные пузыри. Нет, не совсем пузыри. Те хоть могут сливаться друг с другом, отражать, преломлять на поверхности свет. В конце концов — лопнуть, если кто-нибудь к ним прикоснётся, или просто им жить надоест.

Клетки шара сумели постичь саму Вечность. Они замкнулись в себе навсегда. Они стали пятнами пустоты.

Мы летели сквозь россыпи этих для нас уже не опасных «ловушек в себе и лишь для себя». Мы одолели врага. Путь к новым мирам был открыт!

Но что-то было не так.

Я впервые ошибся с напарником в прогнозе «порыва творческих чувств». Не стал он читать «Оду к радости» Фридриха Шиллера в переводе Миримского:

Радость, пламя неземное, Райский дух, слетевший к нам, Опьянённые тобою, Мы вошли в твой светлый храм. Ты сближаешь без усилья Всех разрозненных враждой, Там, где ты раскинешь крылья, Люди — братья меж собой.

Какая там радость и всеобщее братство, если в людях мы были уже не уверены?

Мы замкнулись в себе и, нарушив традицию, молча, дни напролёт пили чай. Мы размышляли о том, какова миссия и судьба человечества. А вдруг… не дай бог!., на Земле мы увидим одни пузыри?

Пётр Зотов

ЭХО «ТМ»

^{Рисунки Екатерины Синьковской}

Сообщения о неопознанных летающих объектах (НЛО) начали массово поступать с конца 40-х годов прошлого века. Современная наука не признаёт их существования, но и не говорит, что их нет. Наука ничего не берёт на веру и требует серьёзных доказательств — а они пока отсутствуют.

У меня тоже нет бесспорных доказательств существования летающих тарелок, но так много людей их видело…

У нас на селе Конюшково Липецкой области РФ на окраине жил очень интересный старичок. Все звали его дедушка Алексеич. А интересного в нём было то, что у него ноги болели к появлению летающих тарелок. Заломили, занедужили суставы, особенно коленки, — ожидай, что к вечеру закружат над селом неопознанные летающие объекты.

На селе была небольшая школа. Ребята этой школы организовали кружок юных астрономов, которые обхаживали старика уже несколько лет: рисовали для него графики, составляли разные схемы прилёта и отлёта летающих тарелок, и никогда ошибок в их расчётах-прогнозах не случалось. Уж очень точны были эти школьники.