Клуб любителей фантастики. Анталогия танственных случаев. Рассказы.
Шрифт:
Я, Беатриса, никогда не забываю, что наше поселение на Короне - второе. Первое было уничтожено 21 год тому назад Молекулярным Ураганом - так ученые окрестили страшного врага. Ветры и бури здесь скорее правило, чем исключение, они свирепствуют в ущельях между горами, не принося местной флоре и фауне ни малейшего вреда. Первоколонисты преспокойно добывали радунит, довольно быстро освоившись на необитаемой планете. И вдруг оказались мертвыми - в считанные мгновения кровь вскипела у всех, как если бы они оказались на высоте 10 километров в разгерметизированном самолете. Кружили над Короной искусственные спутники,
Возобладало предположение, что радунит - подобие мозга планеты, и она жестоко мстит чужакам, причиняющим ей боль. О том, чтобы закрыть шахты, не могло быть и речи - другого источника горючего для звездолетов во Внеземье пока не обнаружили. Пришлось по гребню кратера - а его диаметр свыше километра - установить генераторы, возбуждающие в случае опасности шаровой защитный барьер, - он накрывал колонию как бы колпаком, смыкаясь глубоко в шахте, и держался шесть минут, будучи непробиваем хоть для метеора, хоть для термоядерной бомбы, хоть для Молекулярного Урагана. Затем энергия накапливалась в течение часа. Ураган посещал Колонию 3-4 раза в год, не чаще. Необъяснимо, но местное зверье и птицы он не затрагивал, а наш спаниель Рокко, любимец всей колонии, бродивший по ту сторону кратера, был уничтожен.
Самыми надежными предсказателями бедствия оказались летучие мыши: за минуту до Урагана поднимали тревожный писк, начинали судорожно метаться в своей полусфере, установленной на Дозорной Вышке. Помогали и земные растения: традесканция вирджинская, первоцвет Зибольда и тюльпан тяньшаньский примерно за четверть часа до катастрофы осыпали лепестки, однако иногда их предсказание не сбывалось - абсолютно надежными были лишь летучие мыши. Надо ли говорить, что исключительным правом включать защитное поле обладала одна я, Беатриса.
– Я, Беатриса, готова вас выслушать, Алан Данилевский. Насколько знаю, вы - жаворонок, а сейчас глубокая ночь. Что случилось?
– Хочу поблагодарить вас, сударыня, за то, что никого не считаете здесь преступником. В виде знака признания процитирую несколько строк из "Словаря имен", что обнаружил в библиотеке моего персонального, как вы изволили выразиться, коттеджа. Правда, читать пришлось с лупой - буквы расплываются.
– Повторяю, скоро зрение восстановится. Не тревожьтесь.
– Знаете, что сказано в словаре о вашем имени? Вот послушайте: "Беатриса: в переводе с латинского - счастливая. Зодиак имени - созвездие Весы. Планета - Венера. Благоприятное дерево - сирень. Покровитель имени - океанская раковина. Каменьталисман - жемчуг. Сокровенный девиз: "Преступления, втайне содеянные, надлежит карать неукоснительно, но тайно". Характер: "Все, что делает в жизни Беатриса, происходит очень ненавязчиво, женственно и заманчиво: словно ласковые паутинки оплетают людей, заставляя их рабски подчиняться той, что носит это имя". Вы согласны, Беатриса?
– Никогда не задумывалась над подобными пустяками, - отрезала я.
– А некоторые совпадающие аксессуары? Цветущая сирень... красавица-раковина на столе... жемчужное ожерелье...
– Спокойной ночи, капитан. Не забывайте, что спокойствие на Короне обеспечиваю я, Беатриса.
Я, Беатриса, воплощение интуиции и расчета, не смогла, однако, и помыслить, что дальнейшие события сложатся столь диковинно.
На третий день после прилета Данилевского, утром,
– Спасибо, капитан, что вернули "Сварог" на Землю, - сказала она.
– Меня зовут Екатерина... Скажите, после стольких лет анабиоза... какими они стали?..
Капитан понюхал цветок саррацении пурпурной и отвечал:
– Точно такими, как до анабиоза. Холод приостанавливает жизнедеятельность. Для них восьмилетний сон пролетел, как для нас с вами - одна ночь.
– И никаких нарушений в психике?
– Что и подтвердили медики.
– И у Олега Сильвестрова все хорошо?
– У третьего помощника штурмана? Все в норме. Весел. Кудряв. Быстроглаз. Непредсказуем, как все Водолеи. Чем-то похож на меня в молодости. Он выступал свидетелем на процессе в Сенате. Но от обвинений в мой адрес воздержался, не в пример кое-кому из экипажа... Почему вы интересуетесь Сильвестровым? Знакомый?
Она присела на розовую скамейку, закусила губу, выдохнула:
– Сын.
– И заплакала.
Данилевский сел рядом с нею. Несколько раз у него непроизвольно дернулось плечо. После долгого молчания заговорил:
– Простите меня, Катерина. Тогда должен объяснить поподробней. Клянусь, у меня не было злого умысла - угонять "Сварог". Это произошло неожиданно для меня самого... Вы, вероятно, кое-что знаете о том новогоднем штурме Ликерии десантом с Земли, когда большая часть нападавших, наводивших так называемый конституционный порядок, была уничтожена - из-за бездарных генералов, из-за предателей в Сенате и в правительстве. Десантники, уцелевшие в том аду, попали в плен, среди них и мой сын, Антон. Я долго его искал, слал запросы во все инстанции. Бесполезно.
– Но все же нашли?
– участливо спросила она.
– В конце концов, отыскал. Помните, в ту пору торговали из-под полы видеокассетами со зверствами ликерийцев над землянами: показательные расстрелы, отрубание рук и голов, сдирание кожи с живых. На одной из таких пленок однажды мелькнуло лицо Антона - так мне показалось. Нет-нет, его не пытали и не расстреливали. Лента называлась "Чаша Возмездия", там мой сын или тот, кто был похож на него, маялся в каком-то странном загоне из стекла. Знаете, Катерина, как я поступил?
– Показали пленку в Сенате?
– Э-э, там все было продано и предано. Слишком много крыс разжирело в ту пору на военных поставках. Действовать можно было лишь на свой страх и риск. Отрастив усы и бороду, переодевшись ликерийцем и притворившись то ли немым, то ли контуженным, я тайно прилетел на Ликерию. И спустя месяц отыскал-таки сына.
– Выкупили?
– Представьте себе загон с футбольное поле. Стены высотою в четыре метра - из прозрачного стекла, пол тоже стеклянный. Выше трибуны, как на стадионе. Ликерийцы называли загон "Чашей Возмездия". А в загоне - тысячи пленников-землян. Со следами пыток и увечий: кто с выколотыми глазами, кто с отрезанными ушами, кто со вздувшимися струпьями вместо кожи - сожгли, гады, сигаретами. Там были и старики, и женщины, даже дети - в рубище, в рванье, а то и обнаженные. Многие сидели на стеклянном загаженном полу, так они ослабли, но даже лечь было негде из-за тесноты. Мертвых не убирали, некоторые из них вздулись. А сверху, на трибунах, бесновались ликерийцы. Швыряли в загон огрызки яблок, кукурузы, обглоданные кости, палки, камни. Лили из ведер нечистоты, нефть. Смрад. Грязь. Стоны землян. Сытое гоготание победителей.