Клуб отъявленных негодяек
Шрифт:
Когда Дима замолчал, Ника тоже ничего не могла сказать. Она смотрела на него широко открытыми глазами. Дима уже начал переживать, что сказал что-то не то. Но вдруг Ника выдала:
— Ты специально подставился, чтобы провести время с Крисси?
Дима неуверенно кивнул.
— Это так мило! — взвизгнула Ника.
От такой реакции Дима смутился еще больше. Ника тем временем едва не плакала умиления.
— Какой же ты хороший… — повторяла она.
Дима не разделял ее восторга и, кажется, не считал, что Ника права. Это ее озадачило. План Димы на первый взгляд казался
— Так затея удалась? Вы поговорили?
— Ну-у-у, как тебе сказать…
— Скажи «да» или «нет»!
Ника так радовалась, будто за помолвку Крисси и Димы ей пообещали «автоматы» за все экзамены.
— Да, но…
— Что «но»?! Разве не этого ты добивался?
Дима покачал головой. Он наконец-то перестал мучать бедную столешницу и сказал:
— Это были всего две реплики… Она не хочет меня видеть, это факт.
Ника не считала, что из Димы и Крисси получится хорошая парочка. Ей было немного жаль Диму, потому что Крисси явно была не лучшим вариантом для него. Она не самый хороший человек на планете, а Диме, с его-то добротой и преданностью, лучше с такой не пересекаться.
Но, с другой стороны, эта история была такой милой и забавной, что Нике захотелось поощрить ее развитие.
— Ну, Дима, не волнуйся! Это она специально так вредничает, чтобы ты ее типа добивался… Понял?
Ника нагло врала. Она была уверенна, что Крисси реально просто не хотела с Димой общаться. Он не был для нее привлекателен, потому что не обижал и не унижал ее. Может, эта теория не совсем правильная, но тогда почему с Андреем все так и получалось?
К тому же Ника прекрасно понимала, что все чувства Димы, на самом деле «синтетические». Подтвердилась ведь с Андреем теория «с глаз долой из сердца вон». Значит, это только вопрос времени, когда Дима последует его примеру.
— Думаешь? — спросил Дима.
Ника закивала так, что шея хрустнула. Дима вроде и повеселел, но, наверное, он просто хотел дать Нике понять, что она не зря старается. Он над чем-то размышлял почти минуту, а потом сказал:
— Но знаешь, что я понял наверняка?
— Что?
— Мои чувства настоящие!
Если бы Ника сейчас что-нибудь пила, то от неожиданности выплюнула бы столпом брызг. Дима так уверенно говорил, что Нике стало не по себе.
— И как же ты это понял? — спросила она как можно небрежнее.
— Ну смотри, — начал Дима, заметив в Нике благодарного слушателя. — У нее сила действует, когда она смотрит тебе в глаза, так?
Ника кивнула.
— Значит, прямо в глаза ей смотреть нельзя… Раньше я так и делал…
— Что? — не поняла Ника. — Как это? Как можно общаться с человеком и не смотреть ему в глаза?
Дима невесело улыбнулся.
— Что ты знаешь о застенчивости?
Все познания Ники об этой особенности были у нее от Оли.
— Ясно, — сказала она.
— А потом, на наказание, я надел очки от солнца и поэтому прямого зрительного контакта у нас не было!
Лицо Димы походило на лицо безумного ученого после своего не менее безумного открытия. Ника его восторга не разделяла.
— Знаешь, я бы тоже не стала общаться с парнем,
Дима слегка поник, но затем бодро заявил:
— Но скажи же, гениально придумано!
Ника согласилась, хотя уверилась, что у Димы странные способы завоевания девушек.
Оля
С того момента, как Лиза поставила невыполнимое условие, Оля не знала, что ей делать. В начале она даже думала, что нет ничего такого в том, чтобы Лиза узнала о слабости Крисси. Но одна только мысль о том, чтобы заложить подругу, будто бы склеивала Оле рот.
Когда с того инцидента прошло уже несколько недель, Оля немного расслабилась. Если бы Лиза хотела их сдать, то уже давно бы это сделала.
Правда, в отношениях с Мишей появилось некоторое напряжение. Они стали встречаться гораздо реже. А если случалось непредвиденно пересекаться где-нибудь в общественном месте, Миша игнорировал Олю. Конечно, не по собственному желанию и Оля это понимала. Но каждый раз ей становилось капельку обидно, и эти капельки накапливались.
Единственным тихим пристанищем на территории КОНа была библиотека. До сессии было еще больше месяца, поэтому по доброй воли сюда никто не заглядывал. Не изменяя традиции, Оля и Миша проводили здесь каждое субботнее утро. Здесь не было посторонних, если не считать Розалину, и потому Оле казалось, что в библиотеке она в безопасности.
45
Миша вроде тоже так считал, но, когда он зашел в библиотеку очередным субботним утром, Оля сразу же почувствовала, что что-то произошло и эти стены больше их не защищают. Во-первых, он явился почти на час позже. А во-вторых, он был таким хмурым, каким не был даже тогда, когда Оля заявила, что их отношения — это не окей.
Оля сидела на своем любимом подоконнике. Книг она не брала, а предпочитала молча сидеть и думать. Думалось всегда о плохом, и Оля изо всех сил старалась перенаправлять мыслительный процесс в позитив. И у нее даже получалось. Видимо, пары по медитации не прошли зря.
Первое, что насторожило Олю, это то, что не было радушных приветствий, которыми всегда обменивались Миша и Розалина. Вместо этого Оля услышала невнятное бормотание. Миша явно говорил о чем-то плохом, а Розалина молчала. Оля не могла их слышать и потому еле дождалась Мишу.
— Что случилось? — спросила она, опуская ноги на пол.
Миша какое-то время не отвечал, но выражение его лица было красноречивым. Конечно же дело было в Лизе. Будто бы убедившись, что Оля уже поняла в чем дело, Миша сказал:
— Несколько дней назад Лиза подошла ко мне с просьбой.
— Какой просьбой? — спросила Оля, хотя это было не так уж важно.
Важным было то, что Лиза так долго не сдавала их, потому что хотела вытрясти из этой ситуации как можно выгоды для себя. Раз с Олей не проканало, то, может, проканает с Мишей?
— Она попросила меня договориться с Ингой Анатольевной за ее оценку по какому-то там предмету.
При упоминании Инги Анатольевны Оля неосознанно поджала нос. Сама Оля еле-еле справлялась с ее предметом. Но справлялась. Сама.