Клуб победителей
Шрифт:
Евгений боялся взглянуть Карине в глаза, но она сжала его руку и первой шагнула на ступеньку. Лычкин уплатил за два часа и получил ключ от номера. Пока друг за другом поднимались пешком по узкой лестнице на второй этаж, Евгений дрожал от нетерпения и желания. Оставшись в спасительном уединении, мужчина сразу прижал Карину к себе и зашептал на ухо.
— Поверь, я бы хотел, чтобы это было иначе.
Она прижала палец к его губам.
— Не имеет значения. Главное, что мы вдвоем.
Они вошли в маленькую комнату, основное пространство которой занимала широченная кровать, аккуратно застеленная
Раздевая Карину, Евгений понял, что знает ее тело. Сделал над собой усилие, чтобы не повторять чужие движения. Пальцы ласково погладили спину, она отклонилась назад и застонала. Его ощущения были ярче, полнее, чем внедренные. Он чувствовал каждую клеточку ее тела. Целовал глаза, шею, медленно опускаясь вниз, стараясь изменить навязанный ему ритм, пока был еще в состоянии контролировать себя и изо всех сил боролся с тем, кто теперь жил в нем, насмехаясь над ним своим знанием ее тела.
А потом она рыдала, уткнувшись ему в плечо, и в этих слезах был и стыд за свое огромное счастье, и раскаяние, и безнадежность. Евгений поднял ее лицо и начал губами стирать слезы.
— Ну не надо, милая. Разве все было так плохо?
— Слишком хорошо. Просто я не знаю, как я теперь буду жить.
Он коснулся губами ее губ и, почти не отрываясь от них, прошептал:
— Будет так, как ты скажешь. Я приму любое твое решение.
— Но я не могу ничего решить.
— Пока не можешь.
Она отстранилась, села, облокотившись на подушку, вытерла слезы кулачками, как ребенок.
— Конечно, мне не надо было приходить сюда. Но я мечтала о тебе еще с тех пор, как мы катались вместе. — Лычкин недоверчиво смотрел на нее.
— Ты когда-нибудь говорила, что любишь меня?
— Конечно, нет. Надеялась, что ты поймешь, но ты ничего не замечал. Пока мы вместе катались, я терпеливо ждала, хотя и знала, что ты встречаешься с другой. Даже еще после травмы надеялась, что мы будем вместе. Тогда тебе стоило только попросить меня оставить фигурное катание, и я бы это сделала.
— Тогда бы ты не стала чемпионкой.
Она покачала головой.
— Сейчас это уже не важно. Кто помнит о тех соревнованиях?
— Ты помнишь, — он улыбнулся. — В отличие от меня, искусственной личности со стертой памятью, ты настоящая победительница.
— Когда я с тобой, нам снова по четырнадцать лет и ты высокий, немного угловатый парень, с непокорными волосами. Перед соревнованиями я их сама тебе укладывала.
— Понять не могу, как я мог не обращать на тебя внимания? — улыбнулся Лычкин, лаская ее взглядом. — Ты просто восхитительная.
— Тогда ты так не считал.
— Прости меня за это.
— Все сложилось, как сложилось.
— Скажи, а если бы не травма, то я… мы… Ну в общем, были ли у меня способности? Или я все-таки был неудачником?
— У тебя были прекрасные способности, изумительное чувство ритма, пластика. Но ты не был ориентирован на победу. Ты просто катался и все. Получал удовольствия от самого процесса, от музыки, от движения тел. Тебя все время приходилось подталкивать, заставлять тренироваться. Мне кажется, что когда ты узнал, что тебе придется уйти из фигурного катания, то испытал
— С тобой все ясно, а я был настоящим мямлей, — усмехнулся Евгений. — Мы хотя бы одни соревнования выиграли?
— Нет.
— Ну что ж, в «Клубе победителей» я оказался не случайно. А каким человеком был твой партнер?
— Пашка был прирожденным победителем. Наталья Ивановна выгоняла его с катка. Ты помнишь нашего тренера?
Лычкин задумался, а потом покачал головой. Желая утешить, Карина нежно провела пальцами по его лицу.
— Наталья жутко орала. Иногда я давала себе слово, что перейду к другому тренеру, но Павлу было все равно. Он считал, что главное результат и никогда не обижался. Она и любила его больше всех своих учеников. Даже как-то сказала мне, что если бы не Павел, я бы ничего не добилась. В нашей паре он был лидером, я шла за ним. Он принимал решения, я подчинялась. В награду знала, что меня ждут его сильные руки. Я обожала его руки. Когда мне казалось, что я падаю, он всегда успевал подхватить меня.
— Ты любила его? — ревниво спросил Женя.
— Скорее это можно назвать увлечением. Мы даже собирались пожениться, а потом…
— Что потом…
— Мне бы не хотелось говорить сейчас об этом, ладно? — Карина потянулась и посмотрела в окно, заметив, что последний солнечный луч, скользивший по стене, скрылся. — Я даже боюсь посмотреть на часы.
Евгений дотянулся до мобильного.
— Без трех минут восемь.
Вместо того чтобы вскочить, Карина зарылась в подушку, но почти сразу подняла голову.
— Не хочется расставаться. Как это глупо, что судьба распорядилась, чтобы мы встретились сейчас, когда я уже успокоилась и начала получать удовольствие от жизни.
Он взял ее руку, разжал пальцы. Поцеловал ладонь.
— Я могу исчезнуть.
— Ты не понимаешь, что я не смогу жить без тебя. Однажды уже это пережила и не хочу пройти через это еще раз.
Она встала с постели и стала медленно одеваться, не смущаясь и не кокетничая под пристальным взглядом Евгения, который не мог оторвать взгляда от ее сильных, правильной формы ног, женственных бедер, плавно переходивших в тонкую талию. Несколько милых складочек на животе, к которым так и хотелось прикоснуться. Ее фигура коренным образом отличалась от фигуры Эвелины. Та высокая, узкокостная с мальчишескими бедрами, маленькой грудью и плоским животом. Карина выглядела женственной, соблазнительной и домашней. Ее хотелось взять на руки и защитить. Евгений вдруг разозлился на себя. Какого черта он вообще их сравнивает?
Карина достала из сумочки расческу и подошла к зеркалу на стене. Лычкин заставил себя выбраться из постели и начал одеваться, стараясь не упустить ни одно ее движение. Хотелось видеть, как она расчесывает свои короткие волосы, как подкрашивает ресницы. Карина достала из сумки помаду и он, обняв за плечи, повернул ее к себе:
— Подожди.
Ее губы были мягкими, слегка солоноватыми на вкус. Пальцы Карины разжались, помада покатилась под кровать, где и осталась, забытая хозяйкой, всецело поглощенной своими ощущениями.