Клуб заграничных мужей
Шрифт:
Я устало откинулась на спинку вертящегося стула.
– Ты иногда бываешь просто дурой, Веруша. Кстати, забыла тебе сказать, мы сегодня приглашены на восемь вечера в церковь Святого Дона Жуана. Подглядывать в щелочку за нашими общими знакомыми. Если не желаешь идти, я возьму с собой Костю.
– Ты хочешь, чтобы у твоего брата случился инфаркт? – расхохоталась Верка. – Пусть уж лучше посидит где-нибудь неподалеку в машине и нас подстрахует. Это у него получается лучше всего остального.
Верка замолчала на мгновение, а потом добавила,
– Тогда рассказывай с самого начала, – велела я. – Как она к тебе попала?
Верка опять подленько улыбнулась и с гордостью поведала мне об одном из своих последних достижений.
Глава 19
14 мая, пятница
Верка обнаружила дискету в доме погибшего Толи.
– Почему ты мне сразу ничего не сказала?! – воскликнула я.
– Я вначале про нее вообще забыла! Подумаешь: дискета. Я их серьезно не воспринимаю.
– Тогда зачем брала?
– Плохо лежала, – усмехнулась Верка. – Ты же знаешь, что я обычно прихватываю все, что плохо лежит.
Когда я оставила раненую Верку в коридоре, подружка сползла по стеночке и, по всей вероятности, задела за какой-то рычажок или кнопочку. В результате выдвинулась планка, вернее, небольшой подносик – вещь смотрелась именно так. На подносике лежала одна дискета, хотя, как успела заметить Верка, там могли бы поместиться две. Тайничок, скорее всего, был устроен специально для дискет.
– Знаешь, что он напоминает? – взглянула на меня подружка. – Дисковод у тебя в компьютере. Не тот, который для дискет, а другой. Как он называется-то? Ну не совсем такой, конечно…
Верка спрыгнула со стула для клиентов, обежала мой стол, оглядела компьютер, стоявший сбоку, нажала на кнопочку, рассмотрела то, что выехало, кивнула и сказала:
– Похоже. Только там щель в стене не была видна. Вообще стена ровная.
Увидев, как что-то выдвигается, вернее, почувствовав, подружка тут же отодвинулась в сторону, затем автоматически схватила дискету и опустила в карман, быстро оглядела подносик и отправила его обратно.
– Понимаешь, я просто на него нажала – и он пошел назад. Я посмотрела: ровная стена. Деревяшка и деревяшка. У Толика же все стены были обшиты вагонкой. Помнишь? И в коридоре тоже. Но я место точно помню! Я там еще стену кровью замазала. Своей! Цени! И почему вечно я страдаю?
– Ты забыла, что я первый день из больницы? – рявкнула я.
– Не заводись, – сказала подружка примирительным тоном. – Это я так. Ты же знаешь, что мне всегда себя жалко. Но вообще-то мое пулевое и вывих не идут ни в какое сравнение с твоим сотрясением мозга.
Я решила не усугублять конфликт, так как меня интересовало, что Верка дальше делала с дискетой.
В больнице Рубена
– Мне не могла позвонить?
– Так ты же на работе была, – напомнила Верка. – Это же между майскими происходило. Ну, а мне чего ждать? В больнице-то делать все равно нечего.
«И зачем показывать находку лишним глазам?» – добавила я про себя.
В общем, Верка отправилась в кабинет главврача и попросила разрешения воспользоваться компьютером.
– А ты умеешь? – уточнила я, чтобы знать наверняка. Интереса к технике за подружкой никогда не замечала.
– Сунуть дискету – да, – гордо заявила Верка.
Но Рубен Саркисович не позволил подружке сесть за компьютер без своего непосредственного участия: боялся вирусов. Это у него профессиональное.
– Неужели никакого пароля не было? – удивилась я.
– У Рубена есть какая-то программа по взлому. Или что там с ними делают? Ланка, я в этом ничего не понимаю, – честно призналась подружка. – Я пальцем в кнопки – или там клавиши – ткнуть могу. А Рубен все сообразил. Чего-то там запустил и сказал: пошли коньяк пить, а то и трахнуться успеем, пока программа работает.
– Ну и как, успели? – рассмеялась я.
Выпить – получилось, а вот на весь процесс времени не хватило. Авакян уставился на информацию, появившуюся на экране монитора. По словам Верки, там оказалось «что-то медицинское».
– Ну и чего мне было тебя дергать? – посмотрела она на меня глазами, которые попыталась сделать невинными. Однако разве столько лет порока утаишь? Да и раскаяние у Верки, я точно знаю, всегда наигранное. Она явно сразу же задумалась о том, что может поиметь. Да еще примешивался физический и моральный ущерб, который, как подружка считала, должна компенсировать. Мне он, с ее точки зрения, не полагался. – Ты же медсестра, да еще бывшая, а Рубен – врач, и практикующий. Он обещал посмотреть. – Верка помолчала немного и добавила: – И дать мне экспертную оценку.
– Ты ему сказала, где взяла дискету?
– Я что, дура? – вылупилась на меня Верка. – Еще чего.
Но сегодня, когда Верка с утра (в ее понимании) позвонила Рубену Саркисовичу, чтобы договориться о встрече, он не только сообщил ей, что отдал дискету мне, а еще высказал свое нелицеприятное мнение о применении препаратов, о которых там идет речь.
– Какие все высоконравственные стали, – хмыкнула Верка. – Просто жуть.
Я промолчала, а подружка тем временем поинтересовалась, что я намерена делать с информацией. У меня есть какие-нибудь здравые мысли по ее использованию? Верка была вынуждена признать, что в плане идей я обычно ее опережаю.