Клубничный блеф. Каван
Шрифт:
Возвращаюсь в спальню и прислушиваюсь к хриплому дыханию Таллии. Она морщится во сне и даже плачет, а я не знаю, как помочь ей. Она видит кошмары, и всё, что у меня есть, это я сам. Я боюсь дотрагиваться до неё, потому что всё её тело в синяках. Ей будет больно. Её губы разбиты. На виске рана, как и на щеке. Мне больно смотреть на неё.
Подскакиваю из кресла, когда раздаётся звук звонка на моём мобильном. Я быстро выбегаю из спальни и закрываю дверь. Чёрт.
— Да, — отвечаю я.
— Ты где, Каван? Ты обещал, что будешь рядом со мной, когда я всем сообщу о похоронах, — возмущается Киф.
Блять, да сколько уже можно?
Чёртов ком.
— Я дома. Я не приеду.
— Но, Каван, это твоя работа! Ты…
— Я уволился это раз. Два, Таллия… — бросаю взгляд на дверь в спальню, и глубоко вздыхаю, — я не могу оставить её одну. На неё напали. Сильно избили.
— О господи. Каван, мне жаль. Кто это был?
— Её мать. Она избила её ремнём, наговорила ей ужасных вещей, и… я не знаю, как мне поступить дальше. Я не понимаю и не умею проявлять сопереживание. Да и в такой ситуации сопереживание не поможет. Поэтому сейчас для меня важнее Таллия, чем проблемы Ноланов. Мне важнее моя жизнь и моё будущее.
— Я понимаю. Прослушай, Каван, я сам стал жертвой своей матери и могу сказать, что это паршиво. Ты тоже был жертвой своей матери. Вспомни себя. Чего тебе не хватало в больнице, когда ты очнулся? Если бы ты мог помочь себе, что бы ты сделал? Вот именно это и поможет Таллии. Ты должен чувствовать интуитивно, как поддержать её. У неё будет сильно расшатанное психологическое состояние. Она одна и будет чувствовать себя ненужной, лишней, брошенной, ничтожной. Такое лечится только временем и поддержкой людей, которые могут заменить для неё то, что она потеряла. Понимаешь?
— Не совсем. Я не разбираюсь во всём этом. Я знаю, что ей будет больно и плохо. Её друг сказал, что она не захочет жить.
— Он прав. Поэтому дай ей то, ради чего она будет жить. Дай ей себя, Каван.
— Не уверен, что я именно тот, кто ей нужен.
— Поверь в себя. Если девушка для тебя важна, то ты справишься. Мне нужно идти. Я уже всех собрал. Пожелаем друг другу удачи, чтобы пережить эту ночь, — хмыкает Киф в трубку.
— Да, удача нам не помешала бы, — слабо улыбаюсь я. — Спасибо, Киф.
— Для чего ещё нужны друзья? Завтра встретимся и всё обсудим.
Я со своей стороны тоже готов помочь. Главное, держи себя в руках ради Таллии. До связи.
— Киф, подожди, — глубоко вздыхаю и собираюсь сделать это первый раз в своей жизни.
— Да?
— Послушай, тебе не нужно быть всегда правильным. Порой нужно поступать неправильно для других, но правильно для себя.
Ставить на первое место не работу на семью, а себя и свои желания.
Я говорю о правдивой причине, почему твоя мать умерла. Тебе не нужно сообщать им правду. Если тебе важна Дейзи, то спаси её и ваше общее будущее. Сегодня я оказался в той же ситуации, что и она. И я бы убил мать Таллии, если бы не появилась помощь, чтобы уберечь меня от этой ошибки. Но у Дейзи этой помощи не было. Она была одна против страха потерять того, кого очень любит. А когда мы любим, то делаем всё что угодно, чтобы спасти, не думая о том, как следовало бы поступить. Да, потом приходит страх взглянуть в глаза любимым, ведь уже ничего не изменить. Приходят отчаяние и жалость. Приходит желание сбежать от последствий. Но в тот момент, когда важному для тебя человеку причиняют боль, не работают никакие законы, кроме личных. И сейчас я прошу тебя подумать о том, какой вариант событий ты собираешься предоставить семье.
Повисает неловкое молчание, и я нервно чешу лоб.
— В общем, до связи, — произношу и быстро отключаю звонок. Я не имел права лезть в это дело, но сейчас прекрасно понимаю Дейзи, и почему-то мне захотелось сказать это Кифу. Я не могу говорить за него, но факт влюблённости в него Дейзи очевиден.
Мне нужно вернуться к своим проблемам и начать их решать.
Для начала разобраться со своей жизнью, а уже потом бороться за свою свободу. Но сегодня я многое понял. Я потерял тех, кем дорожил, и обрёл тех, кем буду дорожить в будущем.
Долгое время я сижу в кабинете, делая звонки, проверяю Таллию и репетирую речь, с которой начну её пробуждение. Через пару часов Киф сообщает мне о том, что никто особо и не расстроился.
Разве это не дерьмово? Умер человек. Пусть Дейдра была сукой, но Фарелл прожил с ней много лет, она была частью семьи Ноланов, а в итоге на её похороны даже никто и не придёт, кроме сына.
И такое ведь было постоянно. Я не придавал подобному значения, мне было всё равно, а сейчас… Я не хочу закончить свою жизнь так дерьмово. Хочу быть счастливым, умереть старым, в кругу своей семьи и знать, что им не будет плевать на меня. Они будут меня помнить.
Резко дёрнувшись в кресле, я несколько раз моргаю. Чёрт, я уснул. Оглядываю пустую кровать, где ещё недавно спала Таллия.
За окном ещё очень темно. Подскакиваю на ноги и замечаю полоску света под дверью ванной комнаты. Я быстро дохожу и толкаю дверь.
Таллия стоит напротив зеркала, и по её щекам бегут слёзы, а моё сердце колотится так быстро, что причиняет боль.
— Не надо. Не добивай себя. Это пройдёт. Синяки сойдут, — шепчу я. Таллия дёргается от испуга и поворачивает ко мне голову.
Всё её лицо в синяках. Такие раны не скрыть ни одной мазью. Они должны проявиться. Ни одна мазь на самом деле не помогает. Я перепробовал сотню, если не больше. Синяки от ударов не исчезают.
Они всегда остаются, как и раны, как и шрамы, чтобы люди помнили, когда были уязвимыми и слабыми. Увы, так и было.
— Она была права, — едва слышно говорит Таллия.
— Нет… нет, она безумна. Она сошла с ума и была не права, — быстро мотаю головой и делаю шаг к Таллии, но она отходит от меня.
— Она была права. Я стала никчёмной. Раньше у меня было будущее. Сейчас только боль, и всё. Смерти. Неудачи. Я ничего сама не добилась. Она была права. Я ничтожество. Я больше никому не нужна. Мой брат… он был значимым, а я нет. Я постоянно обманываюсь и не могу исполнить свою мечту, потому что слишком слабая и глупая. У меня и мечты нет, это всё было выдумкой.
А теперь у меня больше нет человека, который бы меня любил.
Точнее, человека, за которого я выдумала его любовь к себе. Я всё потеряла. Я всё… потеряла. Я это заслужила. Я разочаровала маму и всё потеряла.