Клубника со сливками
Шрифт:
Урахара выпрыгнул из облака:
– Это было хитро. Но больше так не делай.
– Окай. Продолжим?
И мы продолжили бой. Мои удары Урахара отбивал, я использовал сверхкороткое сюнпо ускорился до максимума. Урахара тоже и мы были на пределе скорости, он стал намного серьёзней. В конце концов обмен ударами закончился вничью – удары киске я парировал, и мы просто тупо били мечами, не в силах преодолеть защиту. Я пошёл ва-банк и использовал гецугу во время следующего удара. Киске ушёл с линии атаки и тогда я атаковал уже в полную силу и не фехтуя – мощный рубящий удар, киске заблокировал его своим занпакто, я использовал вторую руку, чтобы атаковать его бьякураем. Он уклонился и атаковал
– Видимо, нужно будет купить новую… – панамка была порезана в нескольких местах, – ты стал намного сильнее, Ичиго-кун. Невероятно быстрый прогресс. Я даже не уверен, что смог бы тебе противостоять… – сказал он. Ах, как играет, как играет! Оскар ему за лучшую роль шляпника.
– Не прибедняйтесь, Урахара-сан, вы даже не использовали банкай… – усмехнулся я.
Урахара кивнул и надел порезанную панамку обратно. Разрезы подозрительно быстро срослись и он ухмыльнулся самодовольно:
– Но тебе ещё есть куда расти. Хотя научить тебя больше нечему…
Урахара был прав. За время моего обучения у него мои навыки сравнялись с навыками Урахары, и это не говоря про те невероятные возможности, что даруют мне камни бесконечности. Впрочем, Урахара тоже не использовал все козыри, так что я просто поставил знак равенства и грустно вздохнул, признавая, что дальше мне с ним не по пути… Что ж, я найду себе проблемы, скоро Рукия должна быть обвинена в передаче сил простому смертному…
Однако, это произошло быстрее, чем я предполагал – стоило мне выйти, как в магазин вбежала запыхавшаяся Рей, она тяжело дышала.
– Ичиго-сама, там Кучики-сан… её забрали…
– А? – я посмотрел на Рей, – постой, повтори, кто забрал? Что случилось?
========== 6. Мама, Папа, Я - шинигами семья! ==========
*
Три часа спустя.
*
Отец вытаращился на маманю как на восьмое чудо света. Масаки, стесняясь, переступала с ноги на ногу:
– Ну как я?
– Ох, – у Иссина чуть пар из ушей не повалил, – ты… чудесно!
К слову, она была в духовной форме, я тоже. И дело тут в экипировке – я принёс маме из магазинчика экипировку – а именно – наручи, наголенники, бронежилет больше похожий на корсет, подчёркивающий красивую грудь, но позволяющий свободно дышать, наплечники и нижний слой брони – облегающая ткань из сверхуплотнённой рейши с структурами неразрушимости, энергетической и физической защиты, барьера, мощной структуры для защиты носителя брони. Это было моё произведение искусства – Урахара чуть не рвал на себе волосы, когда я смог наложить на постоянной основе структуру неразрушимости – ведь я вложил в него количество энергии, в сотни раз превышающее обычный резерв капитана, плюс смешал энергию различных камней, в конце концов добавив даже чуток энергии камня реальности, который закрепил действие и создал
Масаки стеснялась под взглядом Иссина и даже удивилась, что я тоже оценивающе оглядел её фигурку – ничего так, не будь она мамой, я бы может быть даже и обратил на неё внимание. Ножки стройные, грудь нормальная, талия узкая, личико милое… у Иссина определённо есть чувство вкуса.
Мама пожаловалась:
– Хватит на меня так глазеть!
– Как? – я поднял бровь.
– Как на… Ну ладно Иссин, но ты? – она обвиняюще ткнула в меня пальцем.
– Ну а я что? – хмыкнул я, – не мужчина что ли? Эх, есть у тебя чувство прекрасного папа, – я хлопнул Иссина по плечу.
– И это говорит любитель кошек… – он нахмурился.
– Ну, одна кошечка действительно очень даже ничего, – криво улыбнулся я.
К слову, отец был в своей форме шинигами, а я – в экипировке, которую обычно использовал. Жилетка, наплечники, перевязь для меча и кожаные портки. На левой ноге кобура с квинганом, меч спрятал в подпространство.
Семейный совет считать открытым! Я хлопнул в ладоши и посмотрел на их рожи, – папаня, маманя, вы ничего не хотите мне рассказать?
Иссин смутился, а мама удивлённо на него посмотрела:
– Ты ничего ему не рассказал?
Иссин ещё больше смутился и попытался сделаться невидимым. Не получилось, поэтому он был вынужден слушать пилёжку от мамы на тему того, что с детьми надо говорить по поводу тычинок и пестиков, квинси и синигами, а так же о вреде курения и алкоголизма. Иссин только кивал, так как у мамы характер был строгий. Она повернулась ко мне:
– И что же ты ещё не знаешь?
– Кхм… Итак, поправьте, если я ошибаюсь, – я ткнул пальцем в маму, – ты у нас шинигами, а до того, как потеряла силы квинси, была квинси. Ты – я ткнул в папаню, – шинигами из общества душ, который остановился в мире живых, чтобы остановить пустофикацию мамани. Довольно глупое, но благородное и романтичное решение. Тебя, батька, считают пропавшим без вести или погибшим, а ты, маманя, уже разок умирала, но до конца так кони и не двинула, благодаря чему сидишь здесь и тянешься к печеньке… – прокомментировал я её жест по отношению к свежему миндальному печенью и тёплому парному молочку.
Отец кивнул:
– Ты многое знаешь, сын!
– Да уж. Теперь о грустном, – отмахнулся я, – после твоего исчезновения и смерти Шибы Кайена клан Шиба был вышвырнут из числа пяти благородных кланов, так как кроме инвалида-Куукаку и её придурочного братца Гандзю, который даже слабенького пустого завалить не сможет, никого не осталось. Хотя, по идее, прав этого делать у них не было, они просто плевали на закон и сделали так, так что моё существование для них – вещь нежелательная. Они – это главы четырёх оставшихся великих кланов.
– Ты что, собрался в готей? – удивился отец, – это же невозможно!
– Батя, не перебивай меня, а то больше печенек не дам… – я посмотрел на увлечённо уничтожающую печеньки маму, – нахрен мне ваш Готей не сдался, толпа самодовольных придурков с застарелой манией величия. Вот только они определённо попытаются меня прикончить, если у меня не будет никакого официального статуса…
Отец кивнул:
– Ты слишком нежелательная персона для них… мы хорошо скроемся и нас не найдут, так ведь, дорогая? – Иссин посмотрел на жену с надеждой. Но я его прервал: