Клубок со змеями
Шрифт:
— Кто ты? — спокойно спросил он, держась при этом за рукоятку меча и, будто бы не обращая внимания на стонущего Тарару.
— Не узнаете меня? — улыбнулся я и, как бы с досады, разведя руками. — Хотя, наверное, не стоит тому особо удивляться. Посмотри сейчас я на себя со стороны, сам бы не признал.
— У меня нет времени на пустую болтовню, — сказал, как отрезал, Эмеку-Имбару, — кто ты и что тебе нужно?
Улыбка слетела с моего лица, словно пожухший лист пальмы, однако я не был в обиде на его слова, ибо в них содержалось немало смысла — времени и вправду оставалось все меньше. Праздные крики торжествующих хеттов и шум от топота множества ног становились
— Я тот самый мушкену, из уст которого вы узнали о готовящемся заговоре жрецов против царя Самсу-дитану. А затем бросили в пустыне на милость богов. Как видите, — я поправил повязку на лице, — они оказались ко мне благосклонны.
Ни один мускул не дрогнул на лице Эмеку-Имбару. Он продолжал пристально наблюдать за мной, но в его взгляде что-то переменилось. Теперь в нем сквозила искорка искреннего изумления. Изумления от того, насколько могут быть ироничны превратности судьбы.
— Вижу, — добавил я, — за раскрытие заговора вас повысили в должности. Но внутреннее чувство подсказывает мне, что в своем докладе царю вы не упомянули того, кто поведал вам о предательстве Бел-Адада.
— Что тебе нужно?
—А сам не догадываешься? — прекращая играть в любезность, поинтересовался я.
Эмеку-Имбару продолжал хранить спокойное молчание, которому позавидовал бы сам Сирруш [89] , стоящий на страже врат Иштар. Его полное равнодушие начинало выводить меня из себя, хоть я и старался держать эмоции под контролем.
— Мне нужен он, — моя рука поднялась в нетерпеливом жесте и указала на Этеру, стоящего позади строя вавилонской стражи. Он тяжело дышал и взволнованно наблюдал за своим сыном, продолжавшим тихо стонать, упершись коленями в мостовую Дороги Процессий. Кровь потоком лилась из отрубленного уха, скапливаясь под ногами.
89
Сирруш — мифическое существо из вавилонской мифологии: чаще всего изображался в виде дракона. Символ бога Мардука. Одно из чудовищ, порожденных Тиамат (женское олицетворение первобытного океана-хаоса соленых вод, из которого появилось все в шумеро-вавилонской мифологии). Сирруш сочетает в себе признаки различных существ: имеет голову змеи на тонкой шее с раздвоенным жалом, чешуйчатое тело, передние лапы льва и задние лапы хищной птицы, а также хвост скорпиона.
Командир Вавилона и бровью не повел, словно испытывал мое терпение на прочность:
— А если я скажу «нет»?
Я сощурился, не отводя взгляда:
— Тогда я убью его, — и легонько пихнул под ягодицы Тарару грязной сандалией.
Эмеку-Имбару пожал плечами:
— Сегодня погибло достаточно людей. Это война, и ради жизни обычного солдата я не стану рисковать участью опытного воина.
Услышав сей ответ, Этеру заскрипел зубами и издал едва сдерживаемый стон, но стоявший передо мной вавилонянин не обратил на это никакого внимания:
— Что-нибудь еще или можно считать разговор оконченным?
— Нет, не все, — я почувствовал, что закипаю, нос начал дергаться от ярости, — если не отдашь Этеру по-хорошему, тогда мы атакуем вас!
Гасан аж выдохнул мне в спину, да так сильно, что волосы на затылке зашевелились. Краем глаза я подметил, что Бастет смотрит на меня, как на умалишенного, а ее настроение разделяют все члены нашего отряда. Все, кроме ассирийцев. Кажется,
Его тонкие губы подернула едва заметная усмешка:
— Попробуйте. Посмотрим, что из этого выйдет.
Однако я заранее ожидал подобной реакции и, широко улыбаясь в ответ, сказал:
— Замечательно. Так и сделаем.
Гасан поперхнулся, а командир Вавилона крепче ухватился за меч. В воздухе витало такое напряжение, что казалось он готов вспыхнуть от любой искры ярким пламенем.
Не сводя глаз с Эмеку-Имбару, я добавил:
— Но, прежде всего, подумай, стоит ли оно того?
— Я уже сказал, — жестко ответил тот, — что не стану рисковать жизнью опытного воина ради зеленого юнца.
— Но ты рискуешь жизнью куда более важной.
— И чьей же?
— Своей.
Эмеку-Имбару явно не ожидал от меня подобных слов. Впервые за весь разговор, я увидел на его лице признаки замешательства.
— Не понимаю, о чем ты? — спросил он, тем не менее, таким же спокойным и ровным тоном.
— Прислушайся, — я сделал шаг вперед и поднял палец вверх, — хетты уже близко. Они будут здесь с минуты на минуту. Ты тратишь свое драгоценное время на переговоры со мной, а если ввяжешься в схватку, то лишишься его окончательно. Да, скорее всего, ты выйдешь из нее победителем, но возможности покинуть город и вернуться с подкреплением у тебя уже не будет.
Будто в подтверждение моих слов, совсем рядом раздался целый хор возбужденных голосов, воспевавший славу и величие царя Мурсилиса, который проедет на своей золотой колеснице по телам павших врагов.
— Отдай нам Этеру, — продолжал наступать я, — и воспользуйся шансом. Тебе, как командующему армией Вавилона, должна быть очевидна разумность подобного шага.
Примерно в сотне локтей от нас раздался грохот рухнувшего дома, сопровождаемый всплеском варварского улюлюкания. Я не сводил глаз с Эмеку-Имбару, в ожидании решения последнего. Клубы дыма, становившиеся все гуще, уже покрыли слабой дымкой местность у подножия лестницы Этеменанки. Напряжение, еще мгновение назад казавшееся и без того чрезмерным, достигло крайней точки. Казалось, что все в этом мире приостановило свое движение. Даже легкие порывы ветра полностью стихли, а солнце, готовое растопить пелену облаков, вновь скрылось за серыми тучами. Секунды, которые мне пришлось выдержать под пристальным взглядом Эмеку-Имбару, показались вечностью.
Но, наконец, он, нехотя, кивнул:
— Этеру. Если ты этого хочешь, то можешь идти.
Отец Тарару, услышав ответ своего командира, сумел-таки прорваться сквозь ряды вавилонской стражи и ринулся к сыну. Однако он не успел даже коснуться его, как был быстро скручен разбойниками.
— Рад, что мы договорились, — улыбнулся я.
— Убирайтесь, — холодно бросил Эмеку-Имбару, разворачиваясь и направляясь к своим.
Оставив его последнюю реплику без внимания я, довольный собой, повернулся к Бастет:
— Получилось.
— Хвала богам пустыни, — пролепетал Гасан, утирая пот со лба, — а я уж подумал, что вы и вправду решились на эту безумную атаку.
— Я же не дурак, как ты, — беззлобно бросил я, и мадианитянин широко улыбнулся.
— Уходим, — торопливо вставила нубийка, прислушиваясь к приближающимся хеттским голосам.
— Ты права, — кивнул я, — бери пленников и возвращайся в лагерь. Завтра отведем Этеру к хеттам.
— Что значит, возвращайся? — вздрогнула она. — А ты куда собрался?!