Клятва амазонки

фон Лоренц Александра

— Угадай, чей член, — приказал хозяин — к мужчинам подводили наложницу с завязанными гла-зами. Для этого понадобился слуга, который выпол-нял эту роль с заметным удовольствием. Подвели первую девку.

— Всеслав! — воскликнула она, внимательно ощупав член руками.

— Это Радко! — возмутился хозяин налож-ниц, — ты что, член хозяина не помнишь? Надо тебе память освежить!!

И он подскочил к ней и сзади вошел в нее.

— Ну как, теперь узнаешь?

— Узнаю, узнаю, господин.

Всеслав огрел на всякий случай непутевую де-ваху, и приказал

подвести следующую. Так как мно-гие наложницы ошибались, то и были таким же обра-зом наказаны. Те, кто хорошо различал своего хозяина и его гостей, были отправлены на широкую кровать с балдахином, способную вместить и десять человек. Непутевых учили узнавать хозяина уже в другой позе, а в случае непонимания тоже охаживали ремнем. На-конец, вся компания завалилась на кровать. Всеслав приказал намазать свое хозяйство медом и заставил двух наложниц одновременно слизывать этот мед с него.

— А мы? — спросил обиженно Радко,

— И вам пусть лижут — задыхался от удо-вольствия Всеслав.

Гости тоже заставили наложниц облизывать у них самую главную часть их тела — на кровати обра-зовалась странная груда из мужских и женских пере-плетенных тел.

Пока куча голова — ноги кувыркалась на крова-ти, амазонки рискнули пробраться мимо окон.

— Что творят, похабники! — плюнула под ноги Данута, когда ступила на землю, — наши варяги — воробышки, по сравнению с этими русскими.

— Страшно было бы остаться у него в гареме, — согласилась Милана, и беглянки исчезли в темно-те.

Помогая друг другу, молодые женщины спус-тились на ограду, окружавшую терем. Воеводские со-баки были такие же ленивые, как и челядь, и лаяли только тогда, когда хотели выслужиться. Толстая ка-менная стена, ограждающая забор, была покрыта той же деревянной черепицей, и амазонки пробрались по ней к улице, не спускаясь во двор. До восхода солнца подруги переждали в укромном уголке, а когда рас-свело, отыскали княжеское подворье.

Гостеприимный Славутич

— Ты кто, баба или мужик? — заревел на Дануту бо-родатый стражник с секирой на плече.

— Я — женщина, — резко ответила та, и так посмотрела на него, что дружинник немного умерил свой пыл, — мне надо князя повидать.

— Ну, ты простая, — усмехнулся воин, — а еще чего тебе надо? Много кто князя видеть хочет…

Амазонка сняла с мизинца колечко и показала мужчине внутреннюю поверхность.

— Видишь, что там написано? — спросила она.

Дружинник протянул свою громадную лапу с крючковатыми пальцами, но Данута мгновенно спря-тала кольцо.

— Да все равно ты неграмотный, я тебе про-читаю, видишь, там надпись «Святослав». Я дочь тмутараканского наместника.

— Хе, дочь! — ухмыльнулся в густые сивые усы стражник.

— Говорю тебе, боярская дочь я. Из варяжско-го плена мы бежали.

Спор этот мог бы продолжаться еще довольно долго, да и кончиться неизвестно чем, если бы не по-дошел к воротам молодой мужчина. Был он среднего роста, голова гладко выбрита, и лишь длинный

клок из светлых волос ниспадал на плечо. Его широкая грудь и все другие части тела были вполне соразмер-ные. Выглядел он хмурым и суровым. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одет он был в белую рубаху и красные штаны, его наряд был простым и отличался от одежды других людей, сновавших по двору, только заметной чисто-той. Верхняя губа была прикрыта густыми пшенич-ными усами. Дружинник при виде подошедшего весь подтянулся, амазонки тоже замерли.

— Святослав Игоревич, — тихо напомнила молодая женщина, — я Данута, дочь тмутараканского наместника, Градимира Смелого.

Синие глаза князя стали внимательно разгля-дывать красавицу, в них блеснул какой-то огонек. Да-нута развернула ладонь и показала свое колечко. Свя-тослав взял в руки поцарапанный золотой ободок, и лицо его растянулось в улыбке.

— А, непокорная красавица, юная амазонка, — приветливо сказал он, — пошли в терем ко мне. Вы ведь не просто так пожаловали.

Святослав повернулся к терему и амазонки увидели, как перекатываются бугры мышц под про-сторной белой рубахой. Женщины поднялись вслед за князем по широкому крытому крыльцу и дальше по каменным ступеням прямо в палаты. Пото-лок княжеского зала опирался на массивные каменные своды. Все было тщательно выбелено и хорошо осве-щено распахнутыми настежь окнами, которые двумя рядами шли вдоль обеих стен палат. С улицы в поме-щение врывалось щебетание птиц, гомон людей, ржа-нье лошадей. Занавески на окнах полоскал свободно гуляющий ветерок. Наверное, из-за этого или потому, что удалось все-таки добраться до самого князя, но на душе у молодых женщин все пело.

Святослав не стал садиться на свой высокий резной трон, а устроился вместе с амазонками у длин-ного стола. Милана во все глаза смотрела на знамени-того князя. Он оказался совсем молодым человеком, ее сверстником на вид, но смотрел на них вниматель-но и серьезно, как умудренный возрастом зрелый мужчина. Он выслушал, не перебивая, долгий рассказ беглянок, и задумался.

— Сколько выпало на долю твою, Данута, — Святослав положил свою руку на запястье молодой женщины. — А я тогда, будучи отроком семнадца-тилетним, влюбился в тебя, когда приезжали с мате-рью к отцу твоему. Чего греха таить, понравилась очень ты мне тогда, а сейчас еще краше стала! Ну, да ладно! Это, наверное, судьба, что сберегла ты это простенькое колечко.

Святослав одел обратно на мизинец Дануте свой подарок.

— Пусть и дальше оберегает тебя, хотя не дай бог еще таких приключений.

— Позвать воеводу! — закричал он кому — то.

Не прошло и нескольких минут, как в зал во-шел крупный пожилой мужчина. Широкими шагами он прошел через все палаты и остановился, поодаль, ожидая указаний.

— Глеб Ростиславович, — обратился к нему князь, — вот боярышня Данута, наместника тмутара-канского Градимира Любояровича дочка, и ее подру-га Милана — прошу любить и жаловать.