Клятва, которую мы даем
Шрифт:
Возможно, наши фамилии и породили нашу ненависть. Но Сэйдж Донахью? Она — бензин для этих двоих.
Истон заливисто смеется, откидывая голову назад.
Мои брови дергаются, и я бросаю взгляд на Алистера, который спокойно наблюдает за ним.
— Пристрастился к выпивке после того, как папаша попал в тюрьму? Какое клише, — говорит Рук.
Это его отрезвляет, раздается звон разбитого стекла, когда он ставит бутылку на стол. Его шаги вперед более скоординированы, чем я ожидал. Он идет, пока не оказывается лицом к лицу с Руком.
— Прикоснись к нему, — щелчок предохранителя моего пистолета раздается в воздухе, и конец ствола стучит Истону в висок, — облегчи мне задачу.
Я наблюдаю, как он напрягается. Каждый крут, пока в дело не вступает оружие.
В комнате воцаряется тишина. Все застыли в полной неподвижности.
— Убирайтесь из этой гребанной комнаты, — ворчит Алистер, обращаясь к невинным свидетелям, все еще находящимся тут.
Я слушаю шарканье ног и тихий шепот, когда они выбегают из комнаты, пока держу пистолет у черепа Истона, наблюдая за его остекленевшими глазами, которыми он продолжает смотреть на Рука.
Очевидно, что причастие Истона к «Гало» было недостаточным, чтобы его арестовали вместе с его отцом и другими причастными, но мы знаем, что он следующий в очереди на то, чтобы занять это место.
А значит, любая информация, которой он располагает, нам нужна.
— Ты собираешься натравить на меня своих псов? Должен ли я ожидать, что Алистер начнет выбивать из меня все то дерьмо, которое ты хочешь? — Истон фыркает, поворачивая голову, чтобы посмотреть на меня.
Мой палец нажимает на курок. Чуть больше давления — и он мертв.
— Я слишком стар для игр с тобой, — отвечает Алистер, хватая его за плечо и толкая на пустой стул. — Ты все упростишь. Мы задаем вопрос, а ты отвечаешь.
Я прижимаю дуло пистолета к его лбу, надавливая для убедительности.
— Где он? — Тэтчер заговорил впервые с тех пор, как мы сюда приехали.
— Поконкретнее, — ухмыляется он. — Кто он?
Алистер хватает его за волосы и запрокидывает голову, чтобы посмотреть на него сверху вниз, на его болезненную, потную кожу, подсвеченную верхним светом.
— Я сказал, что слишком стар, а не то, что не буду играть с тобой. Если ты будешь умничать, будет только хуже. Где твой папаша?
Истон усмехается, проводя языком по сухой нижней губе.
— Это, блядь, бесценно.
Я направляю руку к стене, нажимаю на курок и чувствую, как удар по металлу отдается в моей руке, когда пуля вонзается в стену. Деревянные щепки разлетаются в воздухе.
— Если ты не начнешь говорить, будет много крови.
Его челюсть дергается, зубы скрежещут, когда он переводит взгляд на меня.
— Он не связывался со мной. Я узнал, что он сбежал из новостей, как и все остальные. Когда мы разговаривали в последний раз? Когда его арестовывали.
— Чушь собачья. Его единственный сын ничего не слышал от него за два
— Я хотел уйти, — он качает головой. — Когда я понял, что Сэйдж не собирается тебя бросать, я сказал ему, что хочу уйти.
— Следи за своим поганым ртом…
— Сколько бы ты ни ненавидел меня, это никогда не отнимет того, что она значит для меня, Ван Дорен, — перебивает Истон Рука, выдергивая голову из хватки Алистера. — Заканчивай с этим или убей меня.
Я не знаю всего, что произошло между ними тремя. Не знаю, какую травму пережила Сэйдж от рук Истона, мальчика, которого она знала всю свою жизнь. Но что я знаю? Она была пешкой в деле, в котором никогда не хотела участвовать. Их подростковые отношения быстро превратились в сделку, на которую она не давала согласия. Для ее отца это был способ расплатиться с долгами, а она была валютой.
Несмотря на все это, одно я знаю точно. Истон Синклер не любит Сэйдж.
Может быть, в его сознании с его искаженным представлением о любви она для него реальна. А может, он жаждал власти над ней и ее жизнью.
Но он не любит ее. Не так, как Рук.
Между ними огромная разница.
Один готов рискнуть девушкой ради власти. Другой готов отдать все ради нее.
Рук — мой лучший друг, но если бы стоял выбор: получить пулю или спасти Сэйдж?
Я бы был мертв.
— Хочешь сказать, что не ты снимал видео, которое нам прислали? — спрашиваю я, пытаясь вернуть разговор к сути дела. Они будут спорить часами, и это ни к чему не приведет.
Он вздыхает, проводя ладонью по губам.
— Да, я снял видео, как ты избавляешься от тела Годфри. Проследил за тобой от города до дома Лиры. Я записал его, но у меня его больше нет. Как только я отправил его Стивену, я удалил его.
Кулак Алистера рассекает воздух, нанося сильный удар в челюсть Истона, отчего его голова откидывается в сторону. Звук соприкосновения кожи с кожей эхом разносится по комнате, но за этим следует только смех Истона.
— Вы четверо такие чертовски тупые, — он сплевывает кровь на пол, а в его груди вибрирует усмешка. — Вы даже не можете понять, как сильно я хочу, чтобы Стивен умер. То, что он на свободе, влияет не только на вашу, но и на мою жизнь.
— Прибереги свои проблемы с папашей для психотерапевта, — жестко говорит Рук, скрестив руки на груди. — Мы не в одной команде.
— Я не должен никому из вас объяснять свое участие. Не стой здесь и не делай вид, что ты меня знаешь.
— Все это очень удобно для тебя, — давит Тэтчер, поправляя лацканы пиджака. — Ты ничего не знаешь. Ты в неведении. Ты просто невинный свидетель.
— Я же сказал, что не знаю, где он.
— Тогда откуда берутся деньги?
Пот струится по воротнику Истона, когда он закрывает рот и поджимает губы. В воздухе вокруг него ощущается привкус обиды и враждебности, как у собаки, которая рычит перед нападением, подняв шерсть дыбом.