Клятва мертвых теней
Шрифт:
— Обещаю, — еле слышно сказала я.
— Я не слышу!
— Обещаю!
— То-то же, — просияла Аклис. — А теперь сделай еще один глоток моей волшебной настойки и позволь ночи унести себя.
Последнее «себя» она громко пропела, кружась в воображаемом танце с бутылкой, на которой, к слову, не было никакой этикетки. Я вдруг задумалась, не сварила ли она этот напиток сама. А вдруг я отравлюсь?
Слова Аклис пронеслись по памяти и зазвенели в ушах. Я перехватила бутылку и сделала еще один длинный глоток. Горло сомкнулось на несколько мгновений, пока я справлялась
Аклис повернула меня в сторону колеса обозрения. Темнота стала чуть роднее.
Глава 2. Шальная тьма, дай мне напиться
Сердце бешено стучало в горле. Я попыталась сделать вдох, но легкие меня не слушались.
— Не смотри вниз, — то ли предостерегла, то ли взмолилась Аклис.
Мы шагали по металлическому забору, шириной с два ботинка, крепко держась за руки. Хотя старый забор и ограждал заброшенный парк аттракционов, перелезть его не стоило особого труда, требовались только смелость и смекалка. С одного конца ограждения на него можно было легко залезть, но вот спрыгнуть на обратную сторону было опасно — кусты и разбитое стекло кололись сильнее страха высоты.
Через пару шагов я все же взглянула вниз и дернулась. Краем глаза я посмотрела на Аклис, но та, кажется, не заметила моей мимолетной слабости. Она достигла безопасной точки и резко спрыгнула, вырвав свою руку из моей.
Я последовала ее примеру, жестко приземлившись на стопы посреди чистой от осколков травы. Перед взором высилось громадное колесо обозрения, а воздух пах ржавчиной. Облезлый металл сверкал лунным сиянием.
— Теперь надо залезть вон в ту кабину, — указала куда-то наверх Аклис.
Сердце пропустило удар.
— Ты с ума сошла? Слишком высоко!
— И как же мы, по-твоему, увидим город с нижней кабины? Я хочу быть ближе к звездам!
— А я хочу быть ближе к земле!
— Тебя и так в земле закопают.
— Ну не в скором же будущем! Я после твоей выпивки еле на ногах стою!
Аклис отмахнулась и ткнула пальцем в заржавевшую лестницу, прикрученную к центральной части аттракциона.
— Если ты присмотришься, то увидишь, что на каждой ступеньке стерта краска. Значит, кто-то залезал наверх. И успешно слезал, раз ты не видишь вокруг свернутые шеи подростков.
В ответ я засопела.
— Ну, хочешь, я залезу первая? Ты меня, если что, поймаешь? — отчаянно выдохнула Аклис.
— Если ты так хочешь убиться, дело твое.
Аклис подышала на свои ладони, схватилась за одну из ступенек, а затем подтянулась и полезла наверх. Вдох застрял у меня в горле, пока я наблюдала за ней.
— Вот видишь, не так уж и опасно! Я держусь! — закричала она. — Поднимайся ко мне!
Она стояла на вершине лестницы, держась за металлические балки, которые расходились из середины колеса к кабинам. Я нервно сглотнула. Сердце отстукивало быстрый ритм, ладони изрядно вспотели, и я страшно боялась сорваться с лестницы. Сделав глубокий вдох, я подошла ближе. Краска мелкими кусочками сходила со ступенек. Очевидно, лестница должна была выполнять функцию
Только бы не упасть.
Я сжала одну из ступенек покрепче, прокручивая перед взором последние восемнадцать лет своей жизни. Ничем не примечательные восемнадцать лет. Это был мой шанс все исправить, начать сначала.
Крепко сжав зубы, я начала взбираться наверх и избегала смотреть куда-либо, кроме как на Аклис. Она ждала меня наверху. Ветер теребил ее волосы, а звезды сверху обрамляли ее так, точно она принадлежала темному безмятежному небу. Она принадлежала ночи. Фиолетовые волосы, большие карие, практически черные, глаза и бесстрашие делали мою подругу незабываемой.
Я не забуду ее, куда бы ни уехала.
— Молодец, ты почти добралась, олененок! — приободрила Аклис.
Она часто называла меня олененком. Когда я спросила, почему именно олененок, она сказала, что, хотя это животное кажется невероятно милым и застенчивым, оно с легкостью надерет задницу.
Аклис часто видела во мне что-то, чего на самом деле не существовало.
— Мне кажется… я не могу… дышать, — процедила я, пока легкие сводило от страха.
— Возьмись за мою руку, все будет хорошо!
— О нет, лучше я буду обеими руками держаться за перила!
Я осторожно переставила ногу с лестницы на металлические перила, что вели к одной из ближайших кабинок. Между каждой балкой расстояние было не меньше полметра. Я вцепилась в перила, перелезая вперед с хирургической осторожностью. Аклис же перепрыгивала между балками, словно у нее были невидимые крылья, на спасение которых она рассчитывала.
С громким выдохом я приземлилась на холодное сидение кабины и развернулась лицом к городу. С этого ракурса виднелся прилегающий к городу лес с пышными кронами, купающимися в лунном свете, а машины быстро сновали по ближайшему шоссе и казались такими маленькими.
Я не могла рассмотреть с такой высоты свой дом, но все вдруг показалось таким крошечным и незначительным. Винбрук становился меньше, пока я росла. В детстве улицы казались такими широкими, а количество прохожих необъятным. Но чем взрослее я становилась, тем крохотнее становился этот город. Родной, хоть я и не провела в нем всю жизнь.
— Я даже не хочу думать о том, как мы будем отсюда слезать, — заныла я, заглядывая вниз. — Я останусь здесь жить.
Аклис рассмеялась.
— А как же поездка на юг?
— Наплевать, я уже выполнила свою квоту приключений на тридцать лет вперед.
Грудная клетка Аклис сотряслась от еле слышного смеха. Похоже, она не знала, как воспринимать мои слова. Я вдруг разозлилась на саму себя за то, что так сильно испугалась этого подъема.
Вот она я, здесь, наверху. В целости и сохранности.
— Признайся честно, это твое первое рандеву на заброшенном аттракционе?
Улыбка Аклис померкла.
— Не первое. Ты же знаешь, какой у меня отец. У меня было много свободного времени.