Клятва над кубком
Шрифт:
Винтер залпом выпил эль.
– Сынок? Ты что, женился на ней? Оливер рассмеялся и нарочно выдержал долгую паузу.
– Да, – ответил он наконец. – Мы поженились. А поскольку Ларк была женой твоего отца, то есть твоей мачехой, то теперь я – твой отчим...
Бокал с элем выпал из рук Винтера и упал на пол.
Ларк молчала.
Одним прыжком Винтер оказался около нее и, схватив за запястья, прижал к стене.
– Это правда? – гневно спросил он, и его лицо перекосилось от бешенства.
Какое-то мгновение Оливер стоял неподвижно.
Потом
Но не было еще человека, который мог бы сравниться с Оливером де Лэйси в искусстве фехтования. Даже не обретя равновесия, он выхватил шпагу, и ее кончик тут же уперся в шею Винтера.
Глаза Винтера округлились от удивления. Он скосил глаза на кончик шпаги, и его собственное оружие со стуком упало на пол.
В таких случаях Оливер обычно презрительно усмехался в лицо своей жертве, но в этот раз ему было не до смеха. Его самообладание висело на волоске, и этот волосок держала маленькая испуганная женщина, которая смотрела то на него, то на Винтера.
– Пожалуйста, не убивай его, – прошептала она.
Ее слабый, полный мольбы голос охладил его ярость. Оливер изобразил на лице отеческое огорчение.
– Ну вот, мой мальчик, – произнес он как можно спокойнее. – Если ты будешь продолжать капризничать, мне придется отправить тебя в детскую.
– Ты негодяй, который сует нос не в свои дела, – процедил сквозь зубы Винтер. – О тебе судачат в самых грязных притонах Саутуорка.
– А откуда ты так хорошо знаком с притонами Саутуорка?
Винтер проигнорировал вопрос.
–Значит, Ларк теперь твоя жена? Что ж, я могу дать тебе кое-какие советы, ведь я знаю ее давно, гораздо дольше тебя...
– Да, она моя жена, – оборвал его Оливер. – И я не нуждаюсь в советах, тем более твоих.
Чтобы его слова лучше дошли, Оливер слегка надавил острием шпаги.
–Как ты, наверно, догадываешься, я не позволю тебе тронуть ее и пальцем. И не смей делать в ее адрес замечания, которые я могу счесть оскорбительными. Понятно?
– Да, – тихо ответил Винтер.
– Отлично. – Оливер подмигнул ему и убрал шпагу в ножны. – Если бы ты знал, сынок, как близко ты был к смерти.
– Оливер, хватит. – Ларк взяла его за руку. – Успокойся.
Винтер проглотил застрявший в горле комок.
–Хотя моя мать учила меня быть гостеприимным хозяином, боюсь, мне придется попросить тебя покинуть Блэкроуз. Теперь, когда мой достопочтенный отец, светлая ему память, скончался, мненадо заниматьсяимением.—Он улыбнулся Ларк. – Ты вела дела как умела, но все равно никто не заменит настоящего управляющего. Что касается твоего нового мужа, то всем понятно, почему он женился на тебе. Ты теперь владеешь поместьями отца – это и привлекло Оливера. И когда ты это поймешь, то снова примчишься ко мне.
С этими словами он повернулся и вышел из холла.
Ларк, окаменевшая и бледная, смотрела ему вслед. Оливер никогда не видел свою умную, практичную
«Снова примчишься ко мне». Оливер нахмурился, размышляя над словами Винтера.
Ларк робко посмотрела на него. В ее дымчато-серых глазах, опушенных густыми ресницами, таилась такая боль, что Оливеру захотелось встряхнуть ее... или сжать в объятиях.
Он не сделал ни того, ни другого.
– Каким ядом он отравил тебя, Ларк? Полчаса назад в твоих глазах я видел только страсть и радость. А с появлением Винтера ты за пять минут превратилась в сгоревшую свечку. Мне больно видеть тебя такой.
– Тебе больно?! Ты всегда смотришь на вещи только со своей колокольни. Ты никогда не пытаешься понять меня.
– Тогда объясни мне, чтобы я понял, – оборвал ее Оливер. – Чем он тебя так напугал? Что между вами произошло? Он бил тебя, домогался? Ради бога, Ларк, если так, я убью его сию же минуту.
–Нет, Оливер! Если ты действительно дорожишь мной, не вмешивайся в наши отношения. Я сама сообщу ему о том, что он лишен прав наследования.
–Интересно будет послушать. В его присутствии ты и трех слов не вымолвила.
Ларк сжала кулаки.
–Извини, но мне нужно распорядиться насчет ужина.
Резко развернувшись, она вышла из холла.
В этот вечер Ларк велела подать на ужин каплунов. Пока жареную птицу выставляли на стол, она не проронила ни слова и, боясь встретиться глазами с Оливером, смотрела прямо перед собой, где за отдельным столиком у стены ели слуги.
Как ни странно, ссора с Оливером дала Ларк силы пережить этот вечер. Теперь Ларк могла спокойно вынести новое испытание. А потом пережить ночь. Она не позволит ни Оливеру, ни Винтеру испугать себя.
Винтер сидел справа от нее, Оливер слева. Напротив Винтера расположился мистер Белкамбер, тучный лысый мэр Хемпстеда.
Оливер оживленно беседовал с мистером Неттлторпом, удачливым конезаводчиком, который обещал привести своего лучшего племенного жеребца для породистой неаполитанской кобылы Оливера.
Ларк осталась наедине со своими мыслями.
«Какая ирония судьбы, – с горечью думала она. – Спенсер был уверен, что Оливер станет моим спасением, что своей молодостью, красотой и обаянием он распахнет клетку и выпустит меня в свободный полет».
Ларк сделала глоток красного вина и снова подумала о Винтере. При этом она ощутила знакомый трепет, которому не могла найти объяснения, но который всегда испытывала в его присутствии. Она сама дала ему эту власть над собой.
Ларк пыталась убедить себя, что это не ее вина. Она встретила его в том нежном возрасте, когда ей не исполнилось и семнадцати. Отвратительное прошлое, связанное с Винтером, было ее тайной. Тщательно скрываемой болью.
Оливер поставил Винтера на место, пригрозил ему и дал ей надежду, что прошлое больше никогда не вернется. Но Оливер сделал все это ради себя самого, потому что почувствовал себя задетым. На карту была поставлена его гордость.